Затем последовали доклады из отсеков — первого, второго, третьего…
Лебедев переводил дух, как после долгой физической работы. Хотелось свежего воздуха, хотелось покурить на ветерке, на морском просторе, а не в этой духотище.
— Командир, давай-ка выйдем на воздух, покурим! Поговорим на свежую голову… Прикажи там своим!.. — бросил он Рымницкому — вроде бы и небрежно, но его всего лихорадило. — Да поживей пусть там! Поживей!
Пожелание высокого начальника было абсолютно бредовым. Но конфликта не хотелось, и Рымницкий от своего имени приказал:
— Отдраить нижний рубочный люк!
Полезли выполнять приказ. Нижний рубочный поддался сразу и без труда.
— Отдраить верхний рубочный люк!
А вот с верхним рубочным началась какая-то мышиная возня — вручную он чего-то не открывался. Заело его что-то, будь он проклят! Надо бы гидравликой попробовать — она сильная, откроет всё, что хошь, но для этого требовалось специальное приказание командира.
— Почему молчит четвёртый отсек?! — тихонько возмутился Рымницкий.
И чтобы не слышал начальник штаба дивизии, тихонько приказал своему непутёвому старпому:
— Ну-ка сбегай к этим идиотам и спроси, что там у них! Заснули, что ли?
Старпом тихонько побежал выполнять приказ. Рымницкий проводил его быстрым и недовольным взглядом. Человек исполнительный, но не очень умный. Как на такого можно положиться?
А Лебедев всё видел и брал себе на заметку. И таких олухов, как этот Рымницкий, берут ещё на преподавательские должности! Чему они там научат! Сейчас бы уже отдифферентовались на ходу (ведь простейшая операция!) и шли бы себе полным ходом в район боевых учений. Так нет же! Умник чёртов! Надо ему было блистать служебным рвением! И вот теперь застряли в этой чёртовой бухте. Оно хоть и ненадолго, а всё равно неприятно.
И Рымницкому, и Лебедеву — обоим хотелось поскорее выбраться на свежий воздух и первым делом покурить, а уже потом переходить к неизбежному выяснению отношений: кто виноват в теперь уже неизбежном срыве графика?
Капитан третьего ранга Колосов сбежал тем временем по трапу на среднюю палубу.
Переборочная дверь в четвёртый отсек была задраена. Подёргал кремальеру — бесполезно. И тут Колосову послышались какие-то странные звуки за дверью — то ли это был сатанинский хохот, то ли журчание и бульканье воды — не разберёшь. Колосов приложил ухо к переборке, чтобы послушать…
И в ужасе отпрянул назад.
Металл был ледяной!
Только сейчас Колосов заметил в зловещем синем освещении, что вся переборка была покрыта мелкими капельками пота. Ещё бы не покрыться холодным потом даже и бездушному металлу! Ведь по ЭТУ сторону было тридцать градусов жары, а по ТУ… По ту сторону была забортная вода, очень холодная у берегов Камчатки даже и летом.
А в эти же самые секунды из гиропоста, который находился на средней палубе, штурману доложили, что через сальники трубопровода кабелей, которые подходят к навигационному комплексу, начала откуда-то поступать вода! Штурман велел остановить навигационный комплекс и немедленно доложил в центральный пост о случившемся.
Поступило предложение: не открыть ли верхний рубочный люк с помощью гидравлики?
— Пока ничего там не трогать! — распорядился Рымницкий.
Колосов что было сил тем временем взлетел на верхнюю палубу. Шёпотом, чтобы не слышал Лебедев, доложил Рымницкому в самое ухо:
— Товарищ командир! Четвёртый отсек затоплен!
Выругавшись тем же самым шёпотом, Рымницкий бросился вниз, чтобы самому осмотреть всё на месте и принять какие-то меры, пока начальник штаба не поднял его на смех: у вас тут у всех что — крыша поехала, что ли? От недосыпа? Или с перепою? Как это — отсек и вдруг затоплен? Да это просто несерьёзно!
Сбежал по трапу. Пощупал. Посмотрел. Прислушался.
За переборкой была смерть.
Никакого предварительного предупреждения — мол, иду к вам в гости! — никакого сигнала тревоги — просто смерть и всё.
Да как же так? Да когда ж она успела? Да ведь не ждали же!..
И только сейчас Рымницкий сообразил, что связи-то не было не только с четвёртым отсеком, но и с кормовыми отсеками — тоже! Так, может быть, и там — то же? И все утонули!
А верхний рубочный люк так ведь и не открылся вручную. И хорошо, что не дошло до гидравлики! Уж та бы — точно открыла!
Так вот, оказывается, что означала преследовавшая Рымницкого та странная уверенность, что его подводная лодка не одна в этом плаванье и что за нею кто-то неотступно следует и следит! Ведь это сама Смерть не отставала от них!