А надо уметь давать отпор. Уважают только сильных.
Так как же всё-таки провести остаток своей жизни? Фашизм, коммунизм? Для Рымницкого и то, и другое было одинаково ненавистно…
Впрочем, это уже новая история, а нам пора возвращаться к нашей.
Глава сорок вторая
Краснобаев, Семёнов и другие судьбы
Нам пора возвращаться к нашей истории и к тем её событиям, ради которых она и задумывалась и писалась.
Мичман Краснобаев.
Очень интересно сложилась его судьба. Сразу после окончания спасательных работ командир дивизии предложил представить его к награде.
— Мы аварийщиков не награждаем, — ответил на это адмирал Ковшов.
Видимо, устыдившись за немыслимую глупость своих слов, Ковшов всё-таки смягчился и спросил:
— А что? Есть ли у этого Краснобаева квартира?
— Есть, товарищ адмирал! Конечно же, есть, — заверил Ковшова уже знакомый нам заместитель командира дивизии по политической части капитан второго ранга Шлесарев, он же Маньяк-с-Бритвой.
— Есть! Есть! — наперебой закричали и другие штабные заправилы, прекрасно знавшие, что Краснобаев с женою и маленьким ребёнком ютится в семиметровой комнатушке.
А комнатушка — часть большой и шумной коммунальной квартиры с другими военно-морскими семьями и трудными судьбами; корыта — на стенах, мешки с картошкой — по углам, а бельевые верёвки — крест-накрест! Но если сейчас этому самому Краснобаеву дать хату, то тогда кому-то из своих людей эта хата не достанется! А всё-то уже давным-давно распределено наперёд. И не без выгоды для распределителей!
— Ну тогда — давайте подарим ему что-нибудь очень ценное. Как-никак человек спас от затопления седьмой отсек, сэкономил государству гигантские средства! Да разве ж мы не понимаем этого? Мы — всё понимаем! Давайте подарим ему машину «Волгу»!
Предложение Ковшова было принято с восторгом, и пылкое начальство поклялось, что машину оно подарит герою Краснобаеву в самом ближайшем будущем.
Есть все основания считать, что так оно, начальство это, и сделало: подарило машину.
Но только не Краснобаеву.
А кому-то другому.
Так же, как и квартиру вне очереди — её, конечно же, выделили, но опять же не Краснобаеву, а кому-то совсем-совсем другому.
А Краснобаев ничего себе и не требовал — не такой он был человек. Однако же год спустя, когда его маленькая дочка подросла и вознамерилась пойти в детский садик, он попытался добиться для неё этой чести.
И — не добился.
Местов нету! Ну что тут поделаешь?
Нету местов для мичманов краснобаевых!
Ему даже и в числе живых не нашлось места: лет через десять после описываемых событий он тяжело заболел и умер.
Долго ли, коротко ли, но повреждённые рука и нога у мичмана Семёнова зажили, и он снова встал в строй. Жена его благополучно родила ему сына, и поскольку самого мичмана Семёнова звали Виктором, то есть Победителем, и это имя так его здорово выручило, счастливые отец и мать решили и сына назвать так же. Пусть побеждает и он!
Виктор Семёнов-старший всё не решался и не решался сделать одно дело, а однажды решился. Выбрал он подходящее время и спросил мичмана Смолякова:
— Слушай, Серёжа, что ж ты меня тогда в темноте не подобрал? И даже не позвал никого на помощь?
Смоляков прикинулся дурачком:
— Это когда? В какой темноте?
— Ты знаешь, в какой: когда ты и Матвеев наткнулись на меня на средней палубе первого отсека. Я тогда лежал и всё слышал, хотя и сил не имел шевельнуться, и голоса не имел…
— Я даже и не помню такого… Я не натыкался на тебя, Витя. Ты что-то путаешь.
Мичман Семёнов не стал продолжать этот разговор со Смоляковым. Но потом подошёл и к Матвееву и спросил то же самое.
Этот оказался честнее. Или циничнее.
— Да, было такое, — признался он. — Ну ты ж понимаешь, как оно бывает: когда такое случается, каждый сам за себя… Ну вот и я тогда — тоже… Ты уж прости!..
Семёнов зла ни на кого и не держал. Прирождённые победители — они всегда великодушны к падшим.
Два года спустя он оказался на борту атомной подводной лодки другого проекта. Возле Курильских островов подводная лодка потерпела аварию: вода для охлаждения атомного реактора куда-то вдруг вся вытекла (ну, то есть, исчезла в неизвестном направлении), реактор вышел из-под контроля, и лишь благодаря гениальной и — главное! — молниеносной находчивости механика, удалось предотвратить самый настоящий атомный взрыв. Семёнов тогда участвовал в тушении пожара, и остался цел; попал под простой (не атомный!) взрыв — и опять выжил, хотя и получил тяжёлые травмы… На море же между тем был сильный шторм, и беспомощную подводную лодку понесло на скалы возле берегов Парамушира. Дали сигнал «SOS», и навстречу терпящим бедствие выслали спасательные корабли, которые должны были поймать подлодку и взять её на буксир. Корабли в темноте и в буре прошли мимо, а острые рифы становились всё ближе и ближе… И вот уж после таких-то дел для той подводной лодки и её экипажа выжить не было уже совсем никаких шансов…