«Так что мой план на самом деле был торжеством истинного гения!»
Это немного подбодрило ее, пока она вдруг не вспомнила, что Тони Старк сейчас, скорее всего, мертв, и все это из-за нее, а вскоре несколько министров по вопросам окружающей среды присоединятся к нему в загробном мире.
«Но я вряд ли доживу до того момента, когда это случится», — уныло подумала она.
Сирша начала фантазировать о том, как появится в Европейском суде и будет объяснять, что это все не ее вина, что на самом деле она всего лишь пыталась спасти сестру Лиз и нескольких африканских девочек.
«Может быть, я и в самом деле страдаю ме- такогнитивной наивностью», — решила она.
Неожиданно голову подняла бесстрашная часть личности Сирши.
— Выше нос, девочка моя. Пока еще никто не умер. Старку, возможно, удалось спастись. И есть вероятность, что он всех спасет. Разве ты хотела бы отправиться в могилу со всеми этими смертями на твоей совести? Особенно если они пока еще не умерли, и у тебя есть шанс их спасти.
«Нет, — решительно подумала она, — не хотела бы».
Итак, как ей выбраться отсюда? Для такой умницы, как она, выход всегда найдется — например, каким-то образом перехитрить террористов.
Как оказалось, перехитрить следовало только одного из террористов — Вихрь Жук, которую послали с единственной целью: убить юную доверчивую Сиршу Тори. Сердцем Жук воспротивилась этому. Не то чтобы ей не доводилось убивать раньше, но она была скорее лихачкой и гонщицей-угонщицей, чем убийцей.
«В конце концов, прозвище у меня не Мокрушница Жук», — подумала она.
Ее раздражало, что Мандарин так неразумно распределяет обязанности, но она быстро запрятала эти мысли поглубже, потому что многие верили, что Мандарин обладает телепатическими способностями, а он не потерпит неподчинения, даже в мыслях.
Но не расстраиваться из-за подобного поручения было сложно.
В конце концов, кому нравится убивать детей?
Никому, разумеется. Разве что Фрэдди Левеку, который чувствовал себя счастливым, только когда душил кого-нибудь голыми руками.
— Нет ничего пг’екг’аснее ощущения, когда жизнь уходит из тела человека, — признавался он недавно, и ему пришлось повторить фразу несколько раз, прежде чем она его поняла.
Вихрь содрогнулась. Жизнь уходит из тела. У нее не было никакого желания испытать это «пг’екг’асное» ощущение. Она надеялась избавиться от малышки быстрым выстрелом в затылок. Ирландская девочка даже не успеет заметить, что Жук к ней приблизилась.
Вихрь припарковала квадрик во дворе и стремительно и энергично направилась к подземелью по покрытым солью плитам. Когда-то тюрьма была основательно отремонтирована, но сейчас все окончательно развалилось. Постоянные шторма буквально сотрясали остатки здания до оснований. Люди ушли отсюда десятки лет назад — все кроме Сирши и ее безумного дедушки, — а в следующем столетии здесь, вероятно, не останется уже ничего выше уровня моря, и чайкам негде будет вить свои гнезда.
«Это место меня с ума сводит, — подумала Вихрь. — Все эти хрипы, брызги волн, подземные толчки. Скорее бы уже уехать отсюда».
Лучше всего, решила она, отвести девочку в гавань и притвориться, что они садятся в лодку. Потом быстро достать оружие — и вот ирландка уже покоится на дне морском.
Просто и чистенько. Даже тело не нужно хоронить.
«Надеюсь, она упадет в воду лицом вперед, — продолжала размышлять Вихрь. — Так что мне не придется видеть ее глаза».
А потом она подумала: «Почему это я размышляю на английском? Пора мне съездить на каникулы в Киев».
Она замедлила шаг у спуска, который вел в подземелье, и погладила ствол «Зиг-Зауэр Р220», покоящегося в кобуре у нее под мышкой.
«Не подведи, малыш», — обратилась она к пистолету. Впрочем, она была уверена, что он не подведет. «Зиг» прошел с ней через бесчисленное количество перестрелок и без колебаний выполнит свою задачу и сейчас.
«Это я буду колебаться», — осознала она.
Но все сомнения растворились в тот момент, когда Вихрь спустилась вниз к камере Сирши Тори и никого там не обнаружила. Первая мысль, которая промелькнула в ее голове, была из тех иррациональных соображений, которые посещают наш мозг в моменты паники: «Ирландская девочка исчезла. Похоже, она фея-лепрекон».
— Лепрекон! — выпалила она.
Следующее ее предположение было куда более разумным.
«Она под кроватью. Девочка просто прячется под койкой».
Вихрь злилась на себя за то, что выкрикнула «лепрекон!» и подсознательно перенесла свое раздражение на Сиршу.