И вот, Сирша издала этот австралийский звук, но — вот невезение — это случилось ровно в ту пару секунд, когда в наушниках Вихрь Жук наступила тишина, и она была способна слышать происходящее в окружающем мире. И, что еще более неудачно, застежка шлема — как полагала Сирша, звуконепроницаемого — была подогнана под более толстую шею Тони Старка, так что несколько децибел ее восторженного визга просочились за пределы шкафчика и достигли слуха украинской наемницы. А для полного счастья Сирша еще и задела своим тяжелым ботинком стенку шкафа.
Вихрь сдернула наушники и резко крутнулась на стуле.
— Что это было? — спросила она саму себя. — Я слышала какой-то странный звук.
Сперва Вихрь подумала, что это крысы. Хотя судно Мандарина содержалось в безупречном порядке, она не могла не отметить, что ирландские крысы были настырными и довольно наглыми. Они частенько были готовы постоять за себя, когда она к ним приближалась, и нахально шевелили усами, словно бы говоря: «Ну да, я крыса. Вот я тут сижу. И что ты будешь делать?».
Обычно наемница распугивала крыс, топая тяжелыми ботинками, но тут другое дело: если крыса в шкафу, то топотом ее не напугать, а Мандарин вряд ли будет доволен, если его люди начнут стрелять по безобидным шкафчикам с экипировкой. Именно поэтому Вихрь начала говорить: она надеялась, что, услышав ее голос, крыса сбежит куда-нибудь, и ей не придется с ней разбираться. Ей не слишком-то нравились крысы.
— Я уже иду, мистер Грызун. И если бы я была на твоем месте, я бы как можно скорее убежала прочь, прежде чем дверца откроется.
Внутри шкафчика в шлеме Железного Человека включились датчики звука и движения, даже сквозь фанеру реагируя на внезапное приближение человека. Сирша обнаружила, что может видеть и слышать с гораздо большей четкостью, чем раньше. И она видела, как украинская лихачка приближается к ее укрытию, называя ее при этом «мистер Грызун».
Сирша Тори обладала феноменальным интеллектом, но она сомневалась, что даже Альберт Эйнштейн смог бы придумать план за те несколько секунд, которые у нее оставались. А шлем накопил слишком мало энергии и вряд ли был способен на что-то большее, кроме как послать сигнал и включить основные датчики.
«Ну всё, мне конец, — подумала Сирша. — Дедушка, помоги».
Но, обычно весьма разговорчивый, образ ее деда на этот раз молчал, и Сирша поняла, что все только в ее руках.
— Убегай, мистер Крыс! — произнесла Жук. — Ты же не хочешь, чтобы я свернула тебе твою меховую шею? Я это сделаю и не побоюсь инфекции, потому что в туалете есть антибактериальный гель.
«Она боится крыс!» — сообразила Сирша, хотя не то чтобы это было великим озарением. В конце концов, мало кто их любит. Сама Сирша к крысам была равнодушна, но терпеть не могла скумбрию с ее страшной синей чешуей и прозрачной пленкой поверх глаз.
Сознательно Сирша не придумывала никакого плана, но вдруг увидела, как пальцы ее левой руки потянулись и начали скрести внутреннюю сторону дверцы.
«Пальцы! — подумала она. — Что вы делаете?!»
Однако, возможно, Сирша преждевременно принялась бранить свои пальцы, поскольку Жук внезапно остановилась.
— Я тебя слышу, мистер Грызун. Я уже иду!
Но она никуда не шла. На самом деле наемница топталась на месте, чтобы крыса подумала, что она приближается, — вполне вероятно, она не стала бы этого делать, если бы знала, что за ней наблюдает человек.
«Просто безумие какое-то», — подумала девочка, сидевшая в шкафу, и продолжила скрестись.
Вихрь мрачно посмотрела на шкафчик, прямо-таки представляя себе нахальную крысу, издевательски танцующую джигу. Подначивает ее. Не проявляет никакого уважения.
— Я не боюсь тебя, крыса!
«Ну всё, больше никакого “мистера Грызуна”, — подумала Сирша. — Время церемоний прошло».
— Меня зовут Вихрь Жук, и я сражалась с голодными медведями, так что я не боюсь какой-то крысы!
Она вытащила свой «Зиг Зауэр» из кобуры на плече.
На секунду Сирша так испугалась, что забыла скрестись, но потом, спохватившись, заскреблась сразу двумя руками, изображая пару крыс.
Но Жук была твердо намерена довести дело до конца, и свободной рукой, которая дрожала только совсем чуть-чуть, распахнула дверцу шкафчика. Сирша еле успела отдернуть руки и спрятать их из виду — иначе ни к чему хорошему это бы не привело.