Во-первых, он проникал в ближайшую доступную сеть и генерировал звуковую ударную волну, которая на пятнадцать минут почти полностью обездвиживала всех имеющих несчастье носить наушники. И «почти» только по той причине, что внутренние органы и глазные яблоки жертв продолжали функционировать — так что закатывать глаза можно было сколько угодно, но вряд ли кто-то будет способен на что-то большее.
Как только звуковой удар обездвиживал всех сотрудников любой охраны, ШИП испускал направленный электромагнитный импульс, который выводил из строя все батарейки и работающие на электричестве приборы, транспортные средства и системы коммуникации в радиусе пяти километров.
Словом, игра окончена для всех, кроме «Улисса», защищенного при помощи электромагнитных систем.
Левек в своем «гнезде» радостно захлопал в ладоши, наблюдая, как в двух километрах к северу с неба свалился вертолет.
— Вот он, ШИП! — сказал он. — Мне так нг’авится аббг’евиатуг’а. Что она значит, напомни?
Вихрь Жук была на палубе, спуская на берег сходни, которые управлялись удаленно при помощи приложения на смартфоне.
— О, это довольно глупо, — откликнулась она. — Шеф просто пошутил.
— Глупо? Ты хочешь сказать, что наш шеф глуп? Ты это имеешь в виду?
— Нет, я бы никогда не осмелилась такое сказать.
— Тогда говог’и.
— Ну ладно. «Шарашащая импульсная пушка».
Левек фыркнул:
— Шаг’ашащая. Моя любимая часть.
Это было весьма характерно для Левека — он шутил и каламбурил, когда перед ним расстилались боль и смерть. Вихрь Жук видела как минимум шесть столбов дыма, поднимавшихся в местах крушения военной техники; десятки сотрудников охраны лежали на земле, недвижимые, словно статуи — последствия звукового удара. Она была рада, что Коул Вангер выбыл из игры — а то он начал бы мучить этих людей просто ради развлечен™. Она, конечно, и сама была далеко не ангел и все равно их всех убьет — но только потому, что ей за это платят.
— Пошли, Левек. Шок длится от пятнадцати до тридцати минут.
— И что? — невозмутимо отвечал Левек. — Если вг’емя истечет, мы их пг’осто застг’елим. Не вижу проблемы.
Но на самом деле проблема к ним уже приближалась. На огромной скорости и без какого-либо управления.
Инспектор Дьяволо Конрой решил полностью использовать те возможности, которые ему предоставлял инновационный 3D-принтер Старка, и напечатал себе разнообразного оружия, каждую единицу которого закодировал на распознавание своих отпечатков пальцев.
«По крайней мере я умру хорошо вооруженным», — думал при этом он. Хотя вообще-то ему не слишком нравилась идея умереть и оставить Шив одну.
«Ну, значит, придется победить».
Он знал, что охрана на берегу — лучшие в своем деле. Но кроме того, он помнил слова Старка: «Вам придется драться с бойцами высшего класса, так что будьте осторожны. Просто сдерживайте их, пока старина Тони не явится. Без обид, Дьяволо, — черт побери, не могу поверить, что ваши родители так с вами обошлись! — в общем, без обид, Ди, но эта битва для супергероев».
Такой тон привел бы любого ирландца в не самое благодушное настроение, и Конрой не был исключением.
— Точняк, Ти, вы же супергерой! Я вообще не представляю, что мы все тут делали, пока вы не соизволили появиться. Просто чудо, что остров не потонул в океане сам собой от осознания собственной беспомощности.
Старк рассмеялся:
— Уели, Конрой. Но серьезно, берегите себя и не лезьте на рожон. И еще кое-что.
— Слушаю вас, мистер Супергерой.
— Яхту не поцарапайте.
Так совпало, что Конрой провел все свое детство на верфи, а в свободное время — когда он не играл в ирландский хоккей на траве — чинил яхты всяких богачей и водил их в Монако, Канны или еще куда-нибудь в том же роде. Так что рычаги и кнопки «Тангриснира» быстро ему подчинились. Как только свет репульсоров Железного Человека погас вдали, Конрой снял яхту с тормоза и убрал выдвижную мачту.
У него было чувство, что время дорого — и оно подтвердилось звонком Фергала.
Конрой понял, что критичной может быть разница даже в две секунды.
Теперь судно Мандарина было в пределах видимости, и Дьяволо с удивлением наблюдал, как безобидный рыболовный траулер превращается в боевой корабль.