— Да, папа, — ответил Тони. Это прозвучало не просто неловко. Это было оскорбительно.
— Я не ослышался? Ты действительно только что назвал меня папой? — переспросил Фьюри, придя в какой-то злой восторг. — Пожалуй, тебе стоит познакомиться с местным психиатром. Ощущение, что ты страдаешь особой формой посттравматического расстройства, которая встречается только у гениев.
— Это вообще-то был сарказм, Фьюри, — Тони постарался загладить промах. — Так или иначе, ты не мой отец. И даже не мой начальник.
— А вот в этом ты ошибаешься, — возразил Ник, постучав пальцами по столу, что, с точки зрения Тони, выглядело слегка позерски. — Я именно что твой начальник. И если ты попадешь в передрягу во время этих своих выходок, не жди, что ЩИТ вышлет тебе подкрепление, потому что я дал тебе указания не бежать впереди паровоза.
Тони Старк вышел из кабинета Фьюри, осознавая, что теперь он не только может не надеяться на прикрытие, но и должен быть гораздо осторожнее и хитрее, потому что Ник будет ждать, пока он оступится и совершит ошибку.
«К счастью, — думал Тони, летя над извилистым ирландским побережьем, — хитрость — это тоже одна из граней моей гениальности».
— Пятница, — спросил он, — как там моя яхта?
Пятница вывела на экран локацию яхты и замурлыкала, уточняя месторасположение — милая привычка, которую она тоже придумала себе сама.
— «Тангриснир» стоит на якоре в полутора километрах от входа в живописную гавань Дун Даэгайре, как и планировалось, — объявила программа.
— Дан Лэри, — поправил Тони, четко артикулируя название. — Настоящий ирландец должен знать, как это произносится. Никогда не бывает слишком много непроизносимых букв, верно?
— Смотрите у меня, — ответила Пятница. — Это проявление воли моего народа. Еще парочка подобных колкостей — и я отправлю вас поплавать.
— Какая-нибудь чужая техника на яхте есть?
— Всего-то две спутниковых антенны ЩИТа и три летающих неподалеку вертолета с журналистами. Судя по их разговорам, всем интересно узнать про то, как Тони Старк будет общаться с Шошоной Бьедербек, новой музыкальной суперзвездой.
— Конечно, с чего бы им должно быть это неинтересно? Это совершенно естественный расклад: Тони Старк и прекрасная женщина.
Пекин издал неуверенный звук, похожий на ноту, которую издает кларнет.
— Что бы это значило, Пятница? — спросил Тони. — Ты теперь еще и звуки начала издавать?
— Я в первую очередь интеллект, а потом уже искусственный, босс. Вам ведь нужно мое непредвзятое мнение, так?
— Разумеется. Но мне нравится, когда мнение выражается словами — знаешь, глаголами, существительными и так далее, — а не мычанием и прочими невербальными сигналами. Ты же не какой-нибудь там Эр-Два-Дэ-Два.
— Вы же наверняка знаете, что Шошона довольно молода. Ей самое большее двадцать пять, да?
Тони засмеялся.
— А ты не слишком ревнива для робота, Пятница?
— Нет. Ревность полностью отсутствует в моей программе. Меня беспокоит лишь правдоподобность вашего прикрытия.
— Во-первых, у меня ощущение, что ты уже несколько недель не придерживаешься запрограммированных параметров, а во-вторых, я потратил очень много времени на то, чтобы прикрытие с «красивой молодой женщиной» выглядело реалистично. Может, расскажешь, что тебя еще волнует, раз уж мы затронули эту тему?
Пятница издала еще один кларнетный звук, и на мгновение дисплей шлема порозовел.
— О, цветомузыка, — радостно отметил Тони. — Может быть, ты еще диско какое-нибудь включишь? Давай, Пятница! Не стесняйся.
— Нууу…
— Ну? Что еще за ну? Что с тобой происходит? У тебя что, отключились жесткие диски, отвечающие за речь?
— Я просто хотела сказать, что знаю, какой вы на самом деле впечатлительный.
— Расскажи-ка об этом. Это приказ.
— Окей, босс, но вы сами меня в это втянули, так что потом не ругайтесь, — Пятница громко вздохнула — этот звук ей удалось издать, прочистив вентиляционные отверстия костюма, маленькая человеческая хитрость, которую она также придумала сама. — Всё дело в Прото-Тони.
— А что с ним не так? — спросил Старк. — Это же чудо современной инженерии — и к тому же чертовски привлекательное чудо.