— Но… — заспорила было Сабина, и Балдуин остановил ее, подняв руку в кожаной перчатке.
— Это было неизбежно. Мы стали слишком уязвимы. И у меня слишком мало союзников.
— Орден тамплиеров поддержит Ваше Величество в любом… — заговорил Уильям, и от одного этого звука уверенного низкого голоса у Сабины вновь навернулись слезы на глаза. Он не оставит. Она поступила глупо, позволив себе забыть обо всех подозрениях и поддаться чувствам, но всё же она не ошиблась в нем.
Балдуин, впрочем, был иного мнения.
— Орден тамплиеров преследует иные цели, мессир маршал, и я, право слово, удивлен вашему присутствию, — сухо ответил король, останавливая взгляд на застывшем равнодушной маской лице Уильяма. Уже тогда Сабина была уверена, что Балдуин не видит даже их силуэтов, но чутье и слух короля не подвели.
— Я поговорю с магистром. Не стану ничего обещать, но…
Балдуин кивнул, не дав ему закончить, и сказал последнее, что Сабина ожидала услышать от него в такой момент.
— Она не справится в одиночку. Я хочу быть уверен… что ее сберегут. И знаю, что мне больше некому ее доверить. Остальные… слишком ненадежны.
Уильям отвел взгляд всего на мгновение — перевел на нее, и Сабина увидела в его глазах столько невысказанного — и ответил всё тем же уверенным ровным голосом:
— Я поклялся защищать христиан. Я сделаю всё, что будет в моих силах.
Сабине показалось, что этот разговор будто ведется на двух уровнях. Балдуин всё понял — Сабина не знала, как, и не знала, что он теперь о ней думает, — а Уильям понял, что король либо знал что-то прежде, либо догадался сейчас. И они договорились не только о ненужной никому, кроме них двоих, сарацинке. Вместе с ней Балдуин доверял и собственного племянника. Сабина не задумалась об этом тогда — мальчик был нужен королевству, но ей самой был куда нужнее умирающий король, — но поняла, когда надрывно кашляющий кровью Балдуин схватился за ее руку, не сразу нашарив ту на постели, и просипел:
— Присмотри… за Балдуином. Ему нужно… нужен кто-то… честный.
— Прекрати, — попросила Сабина сдавленным голосом и сжала в пальцах изуродованную болезнью ладонь с тремя пальцами. — Всё будет хорошо, всё обязательно…
— Посмотри… на меня, — с трудом выдавил король, заходясь в новом приступе кашля. — Мне… недолго осталось.
Сабина закусила нижнюю губу, сдерживая слезы — Балдуину от этого не стало бы легче, — и попыталась неловко расчесать пальцами тусклые светлые волосы. Спрятать под оставшимися прядями проплешины с голой сероватой кожей.
— Я очень люблю тебя, ты же знаешь. Я… Пошлем за Сибиллой, — предложила Сабина — слишком торопливо, чтобы Балдуин не понял, почему она просит об этом, — и сделала глубокий вдох, стараясь звучать ровно и спокойно. Говорить тем уверенным тоном, который слышала от Уильяма. — Она твоя сестра, ей стоит быть рядом, когда… Когда…
— Нет, — отрезал Балдуин. — Я не хочу…
Договорить он не успел. Дверь в покои распахнулась без стука, и Сабина невольно стиснула руку короля еще сильнее, встретившись взглядом с холодными, будто неуловимо посветлевшими серыми глазами.
— Что случилось? — голос прозвучал совсем обреченно, но она уже ничего не могла с этим сделать.
— Магистр умер, — сухо ответил Уильям, останавливаясь у самой постели, и Балдуин с трудом передвинулся на простынях, поворачивая голову. Больше по привычке, чем действительно надеясь хоть что-то разглядеть.
— Как? — просипел король.
— Болезнь. В Храм только что прибыл гонец из Вероны. Патриарх и магистр госпитальеров продолжат переговоры с Фридрихом Барбароссой, а сопровождавшие магистра де Торожа рыцари отправятся дальше. В западных прецепториях найдется немало готовых к сражениям воинов.
Балдуина этот ответ не слишком успокоил.
— Плохо.
— Почему? — не поняла Сабина. И добавила, почувствовав на себе сразу два удивленных взгляда. — Мне жаль, что он умер, но он в открытую поддерживал мужа Сибиллы. Даже отказывался ехать на Запад, когда ты приказал. Разве нет?
— Но всё же… он поехал, — не согласился Балдуин. Уильям кивнул. — Хотя… будем откровенны, мирские короли… тамплиерам не указ. Он имел полное право… отказаться.
Уильям кивнул еще раз. Сабина рассеянно подумала, что никак не может с этим согласиться. Бунтовать против короля, против помазанника Божия… Она не помнила того, как шестнадцать лет назад другой магистр храмовников Бертран де Бланшфор точно так же спорил и отказывал королю — отцу Балдуина, — а даже если бы и вспомнила, не смогла бы согласиться и в этом случае.
Королям не отказывают. Даже если их приказы вызывает одно лишь отвращение.
— Кого выберут… следующим магистром? — продолжил расспрашивать Балдуин, прижимая к губам хлопковый платок в пятнах подсыхающей крови.
— Этого я не знаю, — качнул головой Уильям, и выбившаяся из косицы рыжеватая прядь мазнула его по щеке. — Капитул Ордена соберется в самое ближайшее время и…
— Но ведь есть… предположения? — не удовлетворился таким ответом король. И зашелся в новом приступе кашля, пряча лицо в платке. Сабина попыталась помочь ему приподняться, чтобы не поперхнуться сгустками крови, но получила в ответ неожиданно сильный толчок в плечо. — Не нужно, — рыкнул Балдуин, вытирая кровь с губ. — Я сам.
— Полагаю, одним из претендентов станет Жильбер Эраль, — сказал Уильям, делая шаг вперед и обходя королевскую постель. Сабина услышала скрип задубевшей от постоянной сырости и холода оленьей кожи и заметила, что плащ и сюрко у него в мокрых разводах до самых колен. — И Жерар де Ридфор.
— Но он вступил в Орден всего… сколько? Три года назад? — спросила Сабина, мгновенно поняв по его интонациям, на какое из имен стоит обратить самое пристальное внимание.
— Четыре, — поправил ее Уильям, останавливаясь совсем близко. Только руку протяни, и коснешься красного креста на плаще. — Но это не имеет значения, если он достойный рыцарь.
— Если? — просипел Балдуин. Уильям помолчал, явно обдумывая, стоит ли говорить вообще, и ответил:
— Жерар де Ридфор искренне ненавидит графа Раймунда. Я не знаю, что между ними произошло, когда де Рифдор прибыл в Святую Землю, но если его выберут магистром, то… Я боюсь, станет только хуже.
— Да куда уж хуже? — вяло хмыкнул Балдуин и бессильно откинулся на подушки.
— Я дам вам знать, если что-то изменится.
— Хорошо, — сипло согласился король, и сам понимая, что гадать впустую не имеет никакого смысла. Дождаться решения капитула, посмотреть, как будет вести себя новоиспеченный магистр, и лишь тогда делать какие-либо выводы. — Благодарю… мессир. Ступайте.
Уильям склонил голову в поклоне — которого Балдуин, увы, всё равно бы не увидел — повернулся с шелестом плаща.
— Ты позволишь? — спросила Сабина, глядя уходящему рыцарю в спину. Балдуин слабо, едва заметно кивнул, и она разжала пальцы, отпуская его руку. Поднялась, стягивая длинные перчатки, заткнула их за опоясывающий бедра витой золотистый шнур и пошла следом, почти выбежала в соседнюю со спальней комнату. — Постой.
Уильям остановился и обернулся через плечо. Сабина осторожно прикрыла дверь и подошла вплотную. Несколько мгновений они смотрели друг на друга, а затем Сабина протянула руку и как-то сразу оказалась в его объятиях, прижимаясь щекой к нашитому на плащ красному кресту на левом плече.
— Как ты? — спросил Уильям, осторожно кладя руку ей на спину.
— Как я? — повторила Сабина, и голос предательски сорвался. — Я только и думаю о том, что могу проснуться однажды утром, а он уже будет мертв. Господь милосердный, — пробормотала она, прижимая пальцы к правому виску. — Не хочу говорить об этом. Еще и Элеонора простудилась. Проклятая погода.
Лекарь уверил ее, что ничего страшного не случилось и девочка скоро поправится, но у Сабины сердце обливалось кровью при виде того, как Элеонора хлюпает покрасневшим носом и доверчиво прижимается к ее боку во сне, словно ищущий ласки котенок. Морщится, отпивая из чаши горький настой лекарственных трав, но не спорит и только жалобно смотрит ей в лицо блестящими от болезни голубыми глазами, когда слышит очередное «Я скоро вернусь».