— Понятно, спасибо.
— Спасибо? Хммм… не часто в этом мире услышишь это слово… разве что от бездарных. Мой тебе совет — забудь его.
— Спа… Благодарен за совет.
Воин с засохшей линией крови на шее улыбнулся:
— Ты хороший парень, несмотря на то, что боевой маг. Я, пожалуй, дам тебе еще один совет.
— Да? Какой?
— Держись от Кати подальше. Она не так проста, как кажется, и ей что-то от тебя нужно. Но не обольщайся — ей нужен не сам ты. Она не испытывает к тебе глубоких чувств но… лучше ее избегай. Поверь, она страшнее, чем кажется.
— Что ты имеешь ввиду? Кто она?
— Я не знаю… Может я конечно ошибаюсь, но все воины в замке стараются ее избегать, а сам капитан…. Арх… Ахх… Что со… со мной? Да конечно — я ошибаюсь. Прости, просто в голове все перемешалось, я позавидовал, что такая красавица положила глаз на тебя.
Воин прибавил шаг и быстро зашагал впереди всех, но я успел обратить внимание на его лицо. Бледное, сплошь покрытое багровыми пятнами, а глаза заполнены океаном ужаса. А этот приступ во время разговора… мне показалось что он сейчас задохнется причем от ужаса.
— Что же он мне сказал то? — спросил сам у себя я. — Так нужен я Кате или нет?
Может зря я к ней так относился? Возможно, она не психически расстроенная стерва, и в ее словах и поступках есть какой-то смысл. Вдруг она действительно в меня втюрилась, а я тут с низким социальным статусом и вроде как ей со мной быть нельзя, может из-за этого у нее и сносит крышу? Или все же она сама по себе сволочь способная лишь унижать людей?
Эту мысль я обдумывал минут пять, но так и не пришел к единному мнению. Впрочем, что толку терзаться. Поживем-увидим.
Катя не теряла времени даром. Когда разбитый отряд вернулся к кратеру, глазам людей предстало странное сооружение: в центре ямы горел высокий костер, а над ним опираясь на несколько столбов — срубленных ветвей, распростерся широкий навес. Приглядевшись, я догадался, что навес — это кожа поверженного носорога-льва, но назначение всего этого объяснила сама Катя. Правда прежде она вдоволь поиздевалась «над не послушавшими ее дуболомами».
— Знаете, я удивлена, — говорила она, — не думала что хоть один из вас, героев, вернется. А тут сразу четверо…. А этот навес, для того чтобы дым стелился по земле. Кстати, кто-нибудь будет шашлык?
Как непротивно было мне поедать мясо хищного животного, да еще и людоеда, но желудок требовал своего. Сегодня он пустовал почти весь день и теперь был настолько требователен, что подчинил себе разум и даже отвратительный вкус мяса казался вполне сносным.
— Послушай Катя, — заговорил я, закончив прожевывать первый кусок, — а чего ты такая? Откуда ты, дитя мира техники и больших городов, знаешь об опасностях лучше местных?
— Да потому что вы все бараны! — вскинулась девушка. — Сила есть ума не надо, вот и находите на свою голову лишние проблемы. Я в отличие от вас умею и мозгами шевелить и мускулами работать.
Я бросил подозрительный взгляд на ее тонкие руки, перевел на огромные увитые мышцами ручища воинов, посмотрел на лица и… обомлел. Усевшиеся вокруг костра воины выглядели как побитые щенята. Сам то я привык к выходкам Кати, но на них эта ее истерика произвела серьезное впечатление. Мужики с косой саженью в плечах, перестали жевать мясо, втянули голову в плечи и смотрели на Катю виновато, словно она была их грозным капитаном. А воин с красной полосой на горле, вообще глядел на нее с перекошенным от испуга лицом.
— Так ты не ответила, — опомнившись, продолжил гнуть свою линию я. — Откуда ты знала, что отряд попадет в засаду, откуда знала, что злобный зверь из пещеры выйдет и сожрет Анха? Почему ты советовала мне бросать огонь в пещеру не спускаясь вниз?
— Ну и баран же ты Сергей. Если объяснять так что бы ты понял — женская интуиция. Но если в твоей башке есть хоть грамм мозгов, в чем я откровенно сомневаюсь, объясню посложней. Я, как и ты, половину своей жизни провела за телевизором. Там происходило все что возможно и невозможно. Поэтому, впитав все это, я обрела уникальное умение прогнозировать все хреновые ситуации. Чего и тебе желаю. Ясно?
— Ясно.
— Хорошо мужики, начинает смеркаться, скорее всего ирбисы только и ждут ночи. Заканчивайте жевать и марш в пещеру.
Несмотря на то, что командиром Катю никто не назначал, воины подчинились безоговорочно. Я вошел вслед им только спустя минуту.
— Катя?
— Что? — спросила она, окидывая меня суровым взором.
— Меня не оставляет в покое вопрос… Ты действительно можешь исполнить обещание и размозжить мне голову практически без повода?
Выражение ее глаз не изменилось, над ответом она не задумывалась ни мгновенья:
— Да.
Я поверил.
Когда я прошел темный коридор пещеры, а затем вошел в широкий «зал» с сидящими вокруг костерка воинами, то меня удивили сразу несколько вещей. Ну, во-первых, несколько горящих факелов заложенных в трещины в стенах. Понятно, что они самодельные — рукоятки сучковатые ветки деревьев, но откуда на них взялась просмоленная тряпка?
— Катя, — спросил я у вошедшей в зал после него девушки, — а из чего ты сделала факелы?
— Да тут все просто. Использовала шкуру «Мряуу» с жиром его мамаши.
Подобный ответ меня устроил, но не полностью: вот как она зажгла огонь? Спичек, кремния с собой не таскает — хотя бы потому, что кроме кожаной кирасы, юбки и сандалий на ней ничего нет. Хранить даже маленькие предметы просто негде. Но расспрашивать об этом ни стал — побоялся услышать ответ в духе того, что высекла искры ударами кастетов.
Во-вторых, удивился покрову части стен и потолков. Я впервые видел черный лишайник, и знакомство с ним хоть и удивило, но по большому счету оставило равнодушным. Но через секунду моего равнодушия и след простыл. На взгляд лишайник походил на мягкий, блестящий черный бархат неизвестно кем развешенный по стенам, но когда я, заинтересовавшись, до него дотронулся — мигом нашел другое сравнение! Скорее это была спина черного гигантского ската, который в результате эволюции или деградации вышел из моря и для чего-то заселил пещеры. Удар тока был таков, что вставшие дыбом волосы едва не сорвали колпак с головы.
Ну а в третьих, меня удивила конфигурация самой пещеры. Возникало такое чувство, что она была ни естественного происхождения, а любовно вырыта тварью перекусившей Анха пополам. Сравнительно узкий коридор открывал идеально круглый зал, где как раз и сидели четыре человека помимо меня, а с одного боку зала в скале словно пробурена «детская» — узкий, в рост и вширь человеческого тела, коридорчик переходил в небольшую комнатку. И тоже круглую. Я не удивился бы узнай, что там проводил все свое время детеныш злобного… динозавра.
— Если вдруг сюда придут ирбисы, — сообщила девушка, — то мы дадим бой вот в этом узком проходе. Так что пару факелов и немного дров я положила вон туда.
Воины в ответ на реплику кивнули, а я промолчал. Думал совсем о другом. О чем конкретно — не мог понять сам, но что-то витало в воздухе, кружилось вокруг костра, незримо манила какая-то мысль, которую никак не поймать за хвост. Давно бы бросил ее ловить, если бы подсознание не инденцировала ее как «крайне важную».
Намучившись вдоволь, оставил перестал ее ловить и стал размышлять о Кате. Она приводила в порядок волосы, смотрела в огонь и думала о своем. Я попробовал заглянуть в ее суть. Подставить на ее место себя. Вышло не очень: изобразить из себя надменного воина получилось хоть и с трудом, но поток ее мыслей так и не пришел. Как не оправдывай ее слова и действия, но в моих глазах она останется дурой и самкой собаки — на ее месте я никогда не стал бы вести себя столь вызывающе, бескомпромиссно, подло, мерзко и надменно… тем более с сородичами. С людьми с которыми имеешь общие корни, общих предков, общую кровь, почти одинаковые гены.