В таком боевом порядке части подошли вплотную к противнику и на рассвете атаковали его. Атаку начал 1-й Северо-Кубанский полк, по его примеру, хотя и с опозданием, перешел в атаку Екатеринодарский полк. Конный полк с обходом опоздал. Сбитый атакой и отброшенный к станице Платнировской, противник расположился на левом берегу речки Кирпели, заняв станицу Платнировскую. Здесь он получил подкрепление в два полка пехоты, вновь сформированных из восставших казаков, численностью около 3 000 чел.
Тем временем, благодаря энергичным действиям моего помощника т. Демуса, оставленного в городе для направления на фронт остальных частей, утром 25 июля из Екатеринодара прибыли полк «Тавриды» (400 штыков), полк «Свободы» (600 штыков), полк «Борец за свободу» — 1000 штыков и 6 (пулеметов) и несколько отдельных рот и команд, — в общем численностью около 4 000 штыков, и 1 бронепоезд под командой энергичного командира т. Чикасова. Кроме этих частей на фронт непрерывно прибывали и другие команды. Наше положение значительно упрочилось.
Прибывшие части придавались Екатеринодарскому и Северо-Кубанскому полкам, так как поручать им самостоятельные участки было опасно вследствие отсутствия уверенности в их боевой устойчивости.
25 июля был отдан приказ о наступлении: Екатеринодарскому полку с приданными ему полками; «Тавриды» и «Свободы» повести наступление на станицу Роздольную и Кирпельскую; Северо-Кубанскому полку с приданным ему полком «Борец за свободу» наступать на станицу Платнировскую; конному полку выйти в тыл противнику, расположенному в районе Кирпельской; кавалерийскому дивизиону Северо-Кубанского полка и всем прибывшим командам под общим командованием помощника Командира Северо-Кубанского полка т. Костенко находиться в общем резерве и двигаться по полотну железной дороги на станицу Платнировскую; общую атаку противника произвести на рассвете 26 июля.
В ночь на 26-е части фронта, хотя и с некоторыми затруднениями, подошли вплотную к расположению противника и на рассвете пытались атаковать его. Но противник дал настолько сильный отпор, что некоторые части покатились обратно в Екатеринодар; пришлось использовать резервный дивизион, который предотвратил бегство и заставил полки подтянуться и вновь занять свои участки.
Ожесточенный бой затянулся до вечера. Бой проходил с переменным успехом. К вечеру удалось сосредоточить батарею на главном участке, т. е. против станицы Платнировской, и при участии бронепоезда открыть артиллерийский огонь по станице и расположению противника. Под грохот орудий части двинулись вперед с криком «ура».
Противник был сбит и с большими потерями отброшен в восточном направлении. Путь на север оказался для него закрытым, так как отступавшая из-под Ростова через Тихорецкую группа советских войск под командой Сорокина заняла к этому времени Выселки, в тылу белых. Об этом я узнал по занятии ст. Кореневская, где мы соединились с частями Сорокина.
О боях под Динской и Платнировской Деникин в «Очерках русской смуты» пишет следующее:
Напрасны были многократные атаки наших дивизий, выезды «на картечь» батарей, личный пример начальников: Дроздовского, под непрерывным огнем ободрявшего свои войска, Казановича, выезжавшего в цепи противника на броневике в горячие минуты боя, Тимановского, водившего лично в атаку батальон марковцев для спасения положения.
Дивизии наши понесли тяжелые потери, были смяты и к вечеру отошли, преследуемые противником, за ручей Кирпели к станице Платнировской.
Отход пехоты, имевшей на своем пути болотистую речку, — говорится в описании действий дроздовской дивизии, — носил очень тяжелый характер… Были случаи самоубийства добровольцев, от изнеможения не имевших возможности уйти от противника и боявшихся попасть в его руки… Дивизия остановилась на ночлег на позиции за ручьем. Части стали подсчитывать свои поредевшие ряды и почти израсходованные боевые припасы, приводились в порядок. На совещании, состоявшемся в эту ночь в штабе 3-й дивизии, обстановка рисовалась в крайне мрачном свете