К этому времени общее положение рисовалось к следующем виде: противник, наступавший из Екатеринодара, находился в 8 км от Крымской, сдерживаемый Крымским толком. На моем участке противник, усиленный большим количеством артиллерии, отбитой им при занятии Екатеринодара у наших главных сил, занимал правый берег Кубани. На Таманском полуострове он держался пассивно, а со стороны станицы Анастасьевской угрожал Темрюку.
Противник появился вскоре после переправы колонны на левый берег Кубани. Однако, ввиду уничтожения мостов, он залег по правому берегу реки, открыв ожесточенный ружейный, пулеметный и особенно артиллерийский огонь по нашему расположению. Попытки белогвардейцев переправиться через Кубань по разрушенному железнодорожному мосту отражались нами, несмотря на недостаток патронов, с большими потерями для противника. Тогда белогвардейцы, набравшись смелости, поднялись и толпой ринулись по мосту, не обращая внимания на наш огонь. Но они были допущены только до половины моста и тут буквально срезаны пулеметным огнем.
Хотя мы и должны были спешить с отходом, тем не менее я приказал задержаться под станицей Троицкой. Я надеялся, что командиры частей, расположенных на Таманском полуострове, учтут положение и, чтобы не обрекать войска на гибель, выведут их, пока единственный путь отступления через Варениковскую — Гостогаевскую на Новороссийск оставался еще свободным. Чтобы предохранить эти части от флангового удара при отходе, я и решил подождать их, сдерживая противника.
Прошло 5 дней. За эти дни беспрерывного боя войска колонны израсходовали почти все патроны. Тогда не осталось иного выхода, как дальнейшее отступление, чтобы и самим не быть отрезанными со стороны станицы Крымской.
24 августа на совещании командного состава было решено отвести колонну в станицу Крымскую. Вечером того же дня, оставив небольшое количество конницы и погрузившись под прикрытием темноты в поезда, колонна двинулась в станицу Крымскую. Здесь мы застали ужасную панику. Белые, потеснив Крымский полк, подтянули артиллерию и громили станицу, не позволяя высадиться нашим эшелонам. Пришлось двинуться дальше. Появившийся бронепоезд белых заставил нас отойти до ст. Верхне-Баканской (Тоннельная), где колонна а выгрузилась.
На этой станции собрались части со всего Таманского отдела. Темрюкский отряд сдался в Темрюке белым.
О Темрюкском отряде Деникин пишет:
…Покровский разбил арьергард большевиков у Варениковской и к вечеру занял Темрюк, захватив 10 орудий много снарядов и несколько сот пленных
Войска, сосредоточившиеся в это время на ст. Верхне-Баканской, в основном представляли собой мало дисциплинированные и почти небоеспособные части. Многие командиры разбежались, покинув свои части на произвол судьбы. Штаб фронта, разогнанный темными элементами из Темрюкского отряда, уже не существовал. Не было и командующего фронтом, который уехал неизвестно куда.
Войска не имели общего руководителя. К тому же на ст. Верхне-Баканской скопилось до 25 000 беженцев со своими громадными обозами. Среди этой неорганизованной массы почти никакой политработы не велось. Понятно, что беженцы питались всякими непроверенными слухами, которые быстро распространялись и среди войск. Этим пользовались провокаторы, открыта проводившие свою темную злостную работу. Наименее стойкие части, в ряды которых проникли классовые враги, выходили из повиновения своих командиров. Нередко на собраниях слышались крики: «Бей командиров!», «Разбегайся, кто куда может!». Были, и случаи расправы с оставшимся командным составом.
Трудности усугублялись еще тем, что коммунисты в подразделениях насчитывались буквально единицами, а партийной организации не было совершенно.