– Они умели мастерить долговечные вещи. А из чего, по-твоему, сделаны клинки?
– Потрогай и узнаешь.
– Эй, я его открывал. Теперь твоя очередь.
– Фрей… – произнесла она. Он повернулся и взглянул ей в глаза. А она очень медленно надула щеки и снова закудахтала, как курица.
– Ты на меня плохо влияешь, – заявил он.
Она лишь усмехнулась в ответ. Дариан протянул руку и положил ладонь на плоскость клинка. Поверхность на ощупь оказалась совершенно гладкой, как зеркальное стекло.
– Наверное, керамика, – пробормотал он. – Никогда не видел ничего подобного ни в Самарле, ни где-нибудь еще. Даже в Йортланде, а они изготовляют оружие из самого разного старого хлама. Из моржовых клыков, медвежьих зубов и тому подобного.
– Достань его, – предложила Ашуа.
– Что?
– Вынь и размахнись. – Фрей вытаращился на нее, но девушка вскинула голову и усмехнулась. – Не упрямься. Тебе же этого хочется.
– Вообще-то, не стоило бы, – пробурчал он, взявшись за рукоять и поднимая поразительно легкий меч.
– Аккуратней, – предупредила Ашуа. – Не…
Внезапно правую руку Фрея пронзила острая боль. Он вскрикнул и выпустил оружие, которое с грохотом упало на пол.
– …урони его, – вяло закончила Ашуа.
– Эта пакость меня укусила, – пожаловался Дариан. Хотя боль оказалась мимолетной, но ладонь почему-то жгло, как огнем. На коже выступила одна-единственная капля крови. Он показал ее Ашуа. – Вот, видишь?!
– Бедный малыш, – произнесла она. – Какая ужасная рана.
– Пошла бы ты…
Ашуа присела на корточки рядом с мечом – взглянуть, нет ли сколов или царапин.
– Надеюсь, ты его не повредил.
– Убери его в коробку, – буркнул Фрей. – Он опасен.
– Думаешь, я теперь до него дотронусь? Нет, спасибо. Убирай сам.
– Нет, я к нему не прикоснусь!
– Тогда оставим на полу. Мне все равно. Не надо было тебе ее вынимать.
Дариан злобно скрипнул зубами.
– Знаешь, я могу вышвырнуть тебя пинками через грузовой люк обратно в пустыню, – напомнил он ей. – Налет-то был успешным. Дело сделано.
– Вряд ли ты так поступишь, – уверенно фыркнула она.
– Почему же? – разозлился Дариан.
– А ты – не тот человек. У тебя слабость к женщинам.
– Ничего подобного! – с негодованием возразил он.
– А вот и да, – улыбнувшись, возразила она. – Ты же красивый парень – под всей своей грязью. Поспорить готова, что ты меняешь девчонок, как носки. Значит, ты самовлюбленный тип, и тебе необходимо наше внимание, чтобы тешить свое эго. А может, тайный женоненавистник, который стремится отомстить женщинам через своеобразное подчинение-завоевание.
Фрей был весьма доволен тем, что она признала его красивым. Но заключительной фразы он не понял и, чтобы скрыть это, устроил небольшое представление, якобы обдумывая услышанное.
– Мне нравится твое мнение, – сознался он.
– Еще бы.
– Где ты научилась так разговаривать? Иногда ты выражаешься точь-в-точь как Крейк.
Она не ответила.
– Ты когда-нибудь поднимешь эту штуку?
Фрею очень не хотелось прикасаться к оружию, но было ясно, что на помощь Ашуа рассчитывать бесполезно. А оставлять меч на виду как свидетельство своего проступка – крайне неразумно. Как он объяснит такое своей команде? Или Тринике?
– Ладно, – вздохнул он.
Дариан наклонился, осторожно поднял оружие, взявшись за клинки кончиками пальцев, чтобы не коснуться острия, и, хотя держать его оказалось неудобно, повертел перед собой. Все вроде бы в целости и сохранности. Да что там переживать: если покупатель и заметит маленькую щербинку, Фрей скажет, что так и было.
– Постарайся не слишком сильно его теребить, – предупредила Ашуа.
Он на мгновение напрягся, пытаясь сообразить, не стоит ли передумать и все-таки вышвырнуть нахалку с корабля. Потом решил проявить великодушие.
– И мы не открывали коробку, верно? – подытожил он.
– Ты ее не открывал, – поправила Ашуа.
Фрей положил меч на место и закрыл крышку. Футляр превратился в простой черный брусок без малейших признаков щели.
– Чем скорее мы выберемся из этой проклятой страны, тем лучше, – пробурчал капитан и зашагал к своей кабине, на ходу сгибая и разгибая ноющую руку.
Глава 8
«Тихий поток» – Предложение Триники – Приманка для «ночных бабочек» – Признание
Фрей никак не мог найти удобную позу. Он уже долго ерзал и устраивался на стуле, но чувствовал себя очень неловко и неуютно. Он не знал, куда девать локти. В камзоле, который он надел, было слишком жарко. Он теребил манжеты и поглядывал по сторонам, чувствуя себя зверем в облаве.