Внезапно я ощутила, что Дина позади уже нет.
— Боюсь, с этим нам придется повременить, принцесса, — услышала я. Обернувшись, я увидела его с поднятыми руками. Внутри у меня все перевернулось — а ведь свобода была так близко.
— Рады видеть вас снова. — По бокам Квинна стояло еще двое прокторов, все трое были с оружием. Вскинув свое на плечо, он ухватил меня за руку. — Только на этот раз будь хорошей девочкой, — прошептал он мне на ухо.
Он оттащил меня подальше от Дина и поволок вниз, вниз по ступеням, пока звук капающей воды и плесень на стенах не подсказали мне, что мы находимся глубоко под землей. В конце концов мы очутились в коридоре, освещенном только свисающими кое-где с подпирающих потолок брусьев эфирными лампами. Вдоль стен тянулся ряд железных дверей.
— Мы под рекой, — бросил Квинн, отпирая ближайшую. — Если только у вас нет жабр, теперь вам от нас не уйти.
Он втолкнул меня в камеру и захлопнул дверь. Я принялась кричать и колотить по железу, но ответа не было. Снова я оказалась одна в полной темноте.
33
Побег из Вранохрана
Долго я лежала во тьме на холодных камнях, слушая капанье воды и шорохи каких-то невидимых мне существ. Мимо туда и сюда пробегали крысы, по канавке в полу сочилась струйка грязной воды, собиравшейся в камере и соединявшейся с другими стоками в новой канализации. Неужели эта чернота и волглый речной воздух, окутывавший меня отвратительным липким покрывалом, — последнее, что мне суждено видеть и ощущать перед смертью или полной потерей рассудка?
Я думала о сказанном Девраном — что он хотел использовать меня, чтобы выманить отца в Лавкрафт. О том, как почти весь мир был обманут чудовищно изощренной ложью прокторов, и о том, сколько еще еретиков отправились в кастигатор, зная то, что знала я.
Когда я уже просто не могла оставаться наедине со своими мыслями, на другом, уходящем вниз, конце камеры раскрылась вторая дверь, впустив внутрь свет и звук. Еще две фигуры с глухим стуком приземлились на пол, сопровождаемые ругательствами притащивших их прокторов.
— Кто здесь? — донесся из угла голос одной из них — мужской голос.
Я вся сжалась, втиснувшись в стену, стараясь оказаться как можно дальше от источника хрипло прозвучавших в темноте слов. Кого бросили ко мне в камеру? Вдруг они еще хуже прокторов?
— А вы кто? — произнесла я, отдергивая ногу, по которой что-то пробежало.
— Аойфе?
Я сощурилась, пытаясь различить хоть что-то в полумраке камеры.
— Дин?!
Протянувшаяся из темноты рука нащупала мою, и я вцепилась в его ладонь.
— Ох, Дин. Слава Мастеру-Всеустроителю, ты цел! — В жизни своей я ничему так не радовалась. Наверное, и одна я могла бы выбраться отсюда, но осознание, что теперь от моих усилий зависит и жизнь Дина, удвоило решимость.
— Ну конечно цел, малыш, — прошептал он. — А ты сомневалась?
— Они с тобой что-нибудь сделали? — обеспокоенно спросила я. — Я не вижу. — На ощупь я нашла его лицо, и он прижал мою ладонь к щеке.
— Руки-ноги целы по крайней мере, — пробормотал он. — Все со мной будет в порядке, Аойфе.
— А Кэл? — Меня вновь охватила паника. — Где Кэл?
Дин замолчал. Поднявшись, я медленно двинулась к двери, держась за стену.
— Где Кэл, Дин?
— Только крайним меня не делай, — предупредил он. — Нас с ним притащили одновременно. Он здесь. — Послышалось шуршание, щелчок, и вспыхнул огонек зажигалки.
Пламя осветило фигуру Кэла, и я невольно вскрикнула, зажав рот руками. В который раз за день мой пустой желудок попытался вывернуться наизнанку, не в силах вынести открывшееся передо мной жуткое зрелище.
Дин склонился ниже, прикрывая огонек ладонями.
— Над ним хорошо потрудились, судя по тому, что я видел. Он ничего им не сказал.
Все лицо Кэла превратилось в один сплошной синяк, правый глаз заплыл и не открывался, нижняя губа была разбита. На запястьях остались врезавшиеся в кожу отметины от эластичного шнура, которым ему связывали руки, на рубашке темнели пятна крови.
— О, нет, нет, пожалуйста, нет… — прошептала я. — Кэл, Кэл, — потрясла я его за плечо, но он не пошевельнулся, только безвольно откатился в сторону, к стене.
— Почему они это сделали, почему? — проговорила я. Мне хотелось ударить кого-нибудь, и я замолотила кулаками по двери, снова и снова, не останавливаясь, желая, чтобы на ее месте оказались мучители моего друга.
Дин ухватил мои руки, прижал к бокам.
— Не знаю, почему, Аойфе. Может быть, вообще без причины. Суть в том, что ему здорово досталось, и, если мы ничего не предпримем, как бы он не откинул копыта.