– Согласен. Ты была слабая, ранимая, напуганная происходящим девочка. Пыталась сбежать оттого, что замечала вокруг. Однако зло добралось и до тебя, а когда Зима нашел вас со Львом, ты была почти заражена. У тебя был ключ, который мог убить избранных им. Серая Тень была хитрой тварью, но она не ждала, что за Землю вступлюсь я. Не ожидала, что девочка Лида станет бороться за свою жизнь. Именно это качество подкупило меня. Дальше ты удивила еще больше. Не плакала, не жаловалась на то, что я убивал твое тело. Просто продолжала носить меня в себе.
– Во мне хозяйничал бог???
– Да.
– Я носила в теле бога! Ну и ну! В следующий раз, когда начну задавать подобные вопросы напои меня.
– Мм…мне кажется, если я захочу тебя напоить, то мы будем заниматься не разговорами…
– Я избранная?
– Да.
У меня больше не осталось слов и фраз. Своим маленьким словом Зима перевернул мой мир и заставил смотреть на вещи иначе. Я была серьезно напугана открытием, что неожиданно для самой себя оказалась невестой бога. Мне предстояло одно из важных сражений с Трибунами, и кто мог знать…
– Черная Тень нам не соперник.
– Не соперник тебе, Зима. А меня можно убить. Если погибну, Арена ослабнет и возможно падет. Я даже не уверена, что стоит ли идти в наступление? Может, лучше переправить в Парящие Сады тех, кто хотел уйти и закончить с этим? Укрепить позиции Арены и оборонять от хозяев город? Это будет разумнее всего.
– Тени думают, что вы стали слабее после того, как выместили свою ненависть на Арене. Хозяева ждут именно того, что вы начнете готовить север в оборону, а не в наступление.
– Зима прав, – к нам спустился южный свободный. Вид у него был странный: кудрявая, рыжая копна волос и длинная черная борода, заплетенная в тугие косички, – дав свободу рабам с севера, вы доказываете нам, что пришли с миром. Черная Тень не зря пришел увидеть ваши лица.
– Черная Тень пришел не что–то доказывать – он пришел за мной, – ответила я.
– Как необычно, – нахмурился бородач, – что ты за зверь такой важный?
– Зрение и слух для Беркута. Мои слова – его слова. А кто ты?
– Черная Борода – правитель южных земель, веду воинов по тропе из Парящих Садов посмотреть: правда ли, что сам Беркут идет на юг?
– Это правда. Мы пришли с миром.
– Так просто? – прищурился Черная Борода.
– Да. Мы не тени, чтобы лгать.
– А как твое имя свободная?
– Беркут.
– Беркут, – эхом сказал правитель, – значит все правда…ты – она…
– Неужели вы боитесь свободной? Мы вам не враги – наш враг Трибуны.
– О каннибалах слух шепчет, что вы новое чудовище на земле рек и гор.
– Чудовище, которому нужна кровь тех, кто годами терзал его. Как только зверь насытится, то ему понадобится лишь покой.
– Каннибалы могут дать слово? – изогнул бровь бородач.
– Да.
– Тогда Парящие Сады вам не враг, а союзник, – и Черная Борода подал знак Зиме, – слушай, советник…мы освободили пленника Черной Тени. Это твоя птица.
– Птица? – обрадовалась я, – У тебя есть приученный зверь?
Глава 19 - Корона и честь
Черная Тень проиграл дважды. В первый раз Арену, а во второй раз свою честь. Свободным стало известно, что девушка со шрамами на лице ускользнула от него как звезда на небе, до которой он пытался дотянуться. Свободные узнали также и о том, что Черная Тень изуродовал ее лицо. К тому же хозяин своим поступком разозлил гостя со звезд, так как именно за ней небесный бог спустился с неба. Лида, именуемая Беркутом, превратилась из хищницы в рабыню преследуемую хозяином. Всё это свободные узнали от одного очень разговорчивого кочевника, который поделился своими догадками с одним «хорошим собеседником». «Хороший знакомый» поделился новостью с другим «хорошим собеседником». Тот рассказал еще одному, и так новость как маленькая, проводная, крылатая, черная шимшик облетала весь лагерь. Слухи добрались и до единственного освобожденного свободными юга, которого правитель севера ошибочно приняла за животное. О том, что его Лиду изуродовали да еще пытались убить узнал Мир. Птица также узнал, что Беркут оказалась моей подругой. Аны вспыльчивы по своей природе, они любят командовать, им очень льстит, когда их мнение в почете – я нарушил все принципы, чем вывел из себя ревнивого друга.