– Давай съедим еду сейчас? – предложил первый.
– Нет, – сказал второй, – камни из соли еще не растеклись по железу. Подожди. Я должен растереть их в песок.
– Может, ты займешься солью, а я пойду, разделаю добычу? – не унимался первый.
– Нет, разделывать буду тоже я, – зло сказал второй, – ты не умеешь. Надо, чтобы она не кричала.
– Можно подумать, я делаю так, чтобы наша еда кричала. Когда я убиваю, никто не приходит есть нас и добычу, – обиделся первый.
Я сглотнула слюну, что–то подсказывало, что речь шла обо мне.
– Нужно убивать так, чтобы было мало крови, – недовольно прошипел первый, – или мясо будет не таким вкусным.
– Поражаюсь, как нас еще не съели! – проворчал первый.
– Тихо, – цыкнул на собеседника старший повар, – или я тебя съем. Сырым.
– Ты не съешь меня.
– Да, ну? И почему же?
– Ты нужен мне, а я нужен тебе, – как–то скрипуче хихикнул первый, – я умею находить еду, а ты делать вкусно и так, чтобы нас не заметили те, кто сильнее нас.
– Во–от, – медленно протянул второй, – всегда помни это, а теперь дай мне растереть камни соли…
Мое терпение кончилось, больше я не слушала страшный диалог. Я собрала всю свою силу, волю, желание жить в невидимый узелок, встала на четвереньки и поползла подальше от этой сумасшедшей парочки. Куда бежать я понятия не имела, кругом была огромная пещера. К тому же я не знала, где нахожусь – это место было для меня незнакомым. Я также понятия не имела, как оказалась в этом причудливом месте и «кто вообще я такое». Возможно, я была едой, но умирать мне почему–то не очень хотелось. Мне хотелось выбраться из жуткого места и залечить свои раны. Именно поэтому я встала на ноги и, болтаясь из стороны в сторону, побежала.
Зря.
Вокруг меня со всех сторон стал подниматься дикий визг. Из темноты стали появляться странные существа с диким блеском в глазах, с запекшимися губами от крови, худые, ободранные, грязные, голодные. Одни бежали на двух ногах, другие использовали руки, третьи просто визжали от голода и пытались ползти на животах. На них набрасывались, их съедали. Некоторые кто были равными по силе, дрались друг с другом за добычу. Большинство из них, радостно крича, бежало за мной: еда–а…
Понятия не имею, откуда тогда у меня взялось столько сил и прыти, но я была быстрее их. Боль в голове уступила месту страху и желанию выжить, именно поэтому я приняла решение, что стоит бежать к каменной стене пещеры. Даже при плохом освещении видела, что там был выступ, если я забралась бы на него то, смогла бы спрятаться, а значит, выжила бы. Разбежавшись, я подпрыгнула и мертвой хваткой ухватилась за выступающие острые камни и, не обращая на внимания на головокружения и тошноту стала лезть вверх по стене.
Забравшись на выступ, я легла животом на холодный камень. Кажется, теперь я была в безопасности. Жители пещеры пытались повторить мою попытку забраться наверх, но у них не вышло. Одни просто не допрыгнули до камней, за которые можно было схватиться. Другие, если и подпрыгивали, то не могли удержаться в висячем положении. Некоторым из них, самым сильным удавалось, и подпрыгнуть, и подтянуться, и пролезь несколько метров ко мне, но они соскальзывали и падали. Сначала я не понимала – почему, а потом догадалась, у них были слишком большие руки и неуклюжие, толстые пальцы. Жители пещеры оказались не приспособлены лазить по каменным стенам.
Попытки достать меня превратились в злые стоны:
– Еда!
– Съесть!
– Мое!
– Еда–а…
Мне было противно наблюдать, как они пытались меня достать, поэтому я перевернулась на спину, и осмотрела выступ. Большой камень оказался на метров двадцать выше дна пещеры. Не просто камень, а своеобразное крыльцо маленькой пещерки в скале. Для меня настоящий подарок судьбы, но сил проползти дальше не было. Их я потратила на сумасшедший бег от жителей жуткого места.