Со мной заговорил Кривой Клык:
– Мы давно ждали того, кто придет и освободит нас. До тебя их было много. Все были хрупкие и гибкие как ты, но они были слабы и умирали от простых ран. Ты не просто выжила – ты научилась. Думаешь как мы, говоришь как мы – убиваешь и выживаешь там, где не убил и не выжил другой.
Толпа возле фонтана загудела. Совещались, а потом первые ряды расступилась, чтобы уступить дорогу Звенящей Цепи и еще двум узникам имена, которых я не знала. Мой наставник шел быстрее, остальные семенили за ним. Освобожденные в это время стали как–то затравленно озираться по сторонам, то ли от удивления, то ли ждали чего–то. Этот момент я вообще не поняла. В руках Звенящей Цепи блестел круглый предмет похожий на большое кольцо размером с голову, явно снятий с какого–то щита убитой тени. Остальные двое несли в своих руках бархатные шторы, то есть красную с черными вставками ткань. Звенящая Цепь подошел к Кривому Клыку и протянул предмет ему в руки, и тогда я вообще перестала что–либо понимать. Происходящее буквально выбивало все мысли из головы, образуя вакуум пустоты и знак вопроса: «что тут творится?»
– Мы тут между собой переговорили, – шаг за шагом он входил в фонтан. Оружие я опустила в воду, но развернула под углом, чтобы если что ударить быстро, – многие хотят, чтобы ты стала первой из сильных. Не зря же мы дали слово идти за тобой хоть на Великий Водный Простор. Так что Беркут, ты веди, а мы идем за тобой. – подняв вверх руки, Кривой Клык аккуратно опустил предмет мне на голову. Металл неприятно задел больное место рядом с виском. Однако мне было не до того, вопрос встал в горле комом: «Что???»
– У нас нет для тебя приличной короны и такой вот мудреной одежды как у тех, кто живет под солнцами. Времени не было подготовиться, так что сильно не злись, Беркут. Мы хотели как лучше, чтобы все увидели, что север теперь твой.
Сил хватило перевести взгляд с Кривого Клыка на Звенящую Цепь, но на лице учителя я не смогла отметить знаков. Мозг упорно переосмысливал все, что произошло, но суть так и не дошла до меня. Наоборот, на плечи навались какая–то тяжелая усталость. Я почувствовала, что действительно ранена, что мне больно, и я хочу есть.
– Безымянная – каменная из Щели и Беркут – железный из Арены! – заорал кто–то из задних рядов на всю площадь. Несколько голосов подхватили крик.
И тут до меня дошла суть всего. Словно что–то отпустило на уровне сердца:
– Коронация…– прошептала я, и хриплый смех вырвался из моего горла. Он был похож на стон, скрип, плачь, но по–другому не вышло. Словно смеялась не я, а другая или может быть выдавил смех тот раненый зверь, который жил во мне за все время пребывания в Щели. Приступ веселья прошел также быстро как и начался, осмотревшись по сторонам, теперь я улыбнулась, но улыбка вышла кривой как оскал хищника.
– Ко–ро–на–ция. – по слогам произнесла я слово, всплывшее из глубин памяти, – Странно видеть дары мне, от тех, кто никому не подчинялся и не подчинится! Ха, и все же! У нас есть земля и дом – север наш узники! – я вышла из воды на площадь. Несколько рук свободных небрежно укутали тело в ткань.
– Что нам делать? Тени ушли, но пришли вы! – крикнул кто–то из рабов.
– Хотите уйти? Уходите. Мы не будем держать вас в кандалах, но помните, что Черная Тень бежал из Арены и обещал вернуться с войском к стенам северного города. Вы рискуете оказаться зажатыми между молотом и наковальней. Никто не поможет вам, если вы уйдете. Однако из любой удавки есть выход. Давайте быть честными друг с другом? Сегодня ночью я не могу пообещать вашим семьям безопасность, не могу сказать, что никого из вас не съедят, не убьют или не изнасилуют. Одно могу сказать верно, если вы чуть–чуть будете терпеливее и, скажем, захотите обменяться с нами знаниями – мы дадим вам не только свободу, но и защиту от теней. – слова вышли сиплыми от бурлящей лавы эмоций внутри меня. Неужели они не заметили, что именно сейчас я слаба как никто другой? Зачем? Зачем я им? Во мне борются две грани и из–за этого я буквально разваливаюсь морально на части. Я не уверена, удивлена их выходкой с коронацией и слова, которые сказала им, были лишь потоком мыслей. Я будто шла в слепую, как зверь, который принюхивается к своей будущей жертве – зверь, которому выжгли глаза.