Размышляя о новом знакомом, я еще раз внимательно осмотрел место, по которое мы фактически миновали. Идеально отлитый кусок металла, на котором не было ни символов, ни знаков, ни построек, только в центре плиты высоко под облака уходила ловушка – у ее подножия было круглое металлическое ограждение. Присмотревшись к нему, я пришел к выводу, что это был колодец без воды. Внутри оно было пустым овальным помещением, сделанным из точного такого же сплава металлов, как плита.
Поджав губы от досады и довольно резко оттолкнувшись от ограждения, через которое перегнулся, чтоб рассмотреть лучше любопытное углубление, я поспешил догнать остальных. Выводы, к которым я пришел, насторожили. Мои теории подтвердились: с этой земли началось безумие хаоса охватившего весь обитаемый космос. Именно здесь должна быть поставлена точка в истории, пугающей своими ужасами другие расы. Одно было пока не ясно, как именно должна окончиться эпопея битвы добра и зла. Я надеялся, что мне хватит сил убедить их сделать сложный выбор. Не каждый из них мог пойти на то, что собирался предложить я.
– Добро пожаловать в мой дом, – сказал Черная Борода мне.
Я осмотрелся по сторонам. Плита уже была за спиной, а перед моим лицом открылась равнина, на которой росли темно–бордовые цветы и маленькие деревца высотой в человеческий рост. Дороги здесь были из каменной кладки. Временами на пути попадались небольшие сооружения похожие на могильные склепы из камня. Чем дальше мы продвигались на юг, тем выше становились деревья, а строения на глазах появлялись чаще. Многие из них были обвиты стеблями вьюнов, некоторые треснули или осыпались от времени, но почти все каменные скульптуры были миниатюрными и жуткими: дети рабов, обнимающие колонны или юные рабыни, плачущие над надгробьями. Я присмотрелся ближе, прочитал на их основании короткие записи. Не Трибуны стоял на кладбище, а Парящие Сады – именно по этой причине его чаще называли город призрак, а не город надежды. Погибших из Семи Городов или умерших от новых воин перенесли сюда. Жест памяти мне понравился, а еще я вспомнил, как отец учил уважать как чужие, так и свои традиции.
«Часть наших миров живет в нашем сердце, а часть в том, что отражаем мы», – сказал однажды он. В то, время я не понял его слов, но сейчас находясь в этом тихом мирке хрупкого мира, который создали свободные рабы, я отчетливо понимал, что он имел в виду.
– Потрясающе красиво, почти как на Земле Надежды, – сказал я, рассматривая деревья гиганты над головой. Их кроны действительно уходили под облака, – именно так представлял кусочек из колыбели жизни.
– Это Парящие Сады, – загадочно улыбаясь, сказал Черная Борода.
– То есть? – удивился я.
– Они над твоей головой, – кивнул на облака он.
– Что?
– Да, Зима мы идем в небо к твоим звездам, – был ответ на мой вопрос.
Глава 14 - Беркут
– Моя память как воздушные кораблики на ветру – одно неверное движение руки и кораблик упадет на землю. Однажды я была очень не острожной и упала. При падении уронила все свои воздушные парящие, да так, что многие из них утонули в грязной воде. Из–за этого иногда мне кажется, что не смогу поднять их из грязи, чтобы запустить в полет на легкий ветерок…эх, была бы моя воля я бы навсегда рассталась с такой памятью…нехорошо, когда белый корабль под названием моя бабушка превращается в серый камень, который тянет ко дну как тяжелая цепь. Или кораблик с именем моя мама оставляет в душе не след, а шрам с надгробным черным камнем в памяти. Ужасно, когда твой друг отдает за тебя жизнь… и вот, последний кораблик запущен в небо, – я отпустила шершавую бумагу, сложенную в несколько раз и воздушный самолетик, подхваченный холодным потоком ветра, улетел далеко за пределы площади. Немного попарил на ветру и, качаясь туда–сюда в разные стороны, упал к двери одного из домов.