— Ну что? Идем? — нетерпеливо спросил Кешбек.
Владимир закрыл дверь.
— Пойдем без них.
Вдвоем они направились к дому тети Наташи. Кешбек шел впереди. Шагал он легко, переваливаясь из стороны в стороны. Одной рукой он курил, вторую спрятал в карман. По нему было видно, что у человека было хорошее настроение.
"Уже забыл про поступок Регины. Может, напомнить ему, а то слишком веселый", — подумал Владимир, но вслух ничего не сказал.
Тогда заговорил Кешбек.
— Я ночью думал, что до утра не доживу. Выпил две кружки самогона! И ничего. Чувствую себя огурцом, хоть опять иди в гости к Дильшоту.
— Не, пока хватит с меня приключений. Надо немного отдохнуть и отдышаться.
— Ну-ну, бесёнок точно даст тебе отдохнуть.
Владимир строго посмотрел на Кешбека.
— Я намерен его вернуть.
— Пф! Кому нужны твои намерения? Да не бойся, бесёнок быстро вырастет. Его только подкинули, а выглядит как годовалый младенец.
— Регина сказала, ему полгода.
— Год, полгода — какая разница?
— Ты вроде как четверых детей вырастил.
— Ну, вырастил и что? Я уже не помню, какие они были совсем мелкие. Я и сейчас не знаю, кому сколько лет. Каждый год дата меняется, где уж тут запомнишь?
— Папаня, блин!
— Главное, я помню день рождения хатын и тещи, земля ей пухом.
— Она ж не умерла.
— Я ей на будущее желаю.
Владимир и Кешбек застали тетю Наташу во дворе возле бани. Женщина перебирала детское грязное белье.
— Какое сегодня доброе утро! — ехидно сказал Кешбек.
Женщина недобро взглянула на них.
— Доброе утро, соседи. Вы чего-то хотели? — холодно спросила она.
— Да, хотел вернуть подкидыша, — ответил твердо Владимир.
Тетя Наташа не показала виду, что она совершила проступок. Со спокойным лицом она продолжила разбирать белье на разные кучи.
— Какого подкидыша?
— Тетя Наташа, я знаю, что вам полудница подкинула своего чертенка. Но вы зачем мне подкинули? Не могли что ли его в лес выкинуть или куда-нибудь ещё?
— Я никого не подкидывала, лишних детей у меня нет.
— Да, теперь нет. Уже избавились! — проворчал Владимир.
— Не груби мне, Володя, — сделала замечание женщина.
— Разве это грубость? Я сказал правду. Вы избавились от ребенка, а теперь делаете вид, что ничего не знаете.
— Володя, ты чего? Не говори так, — испуганно произнесла тетя Наташа. Зычным голосом Владимир начал привлекать внимание прохожих людей.
— Тогда заберите обратно чадо.
— Не заберу.
— Да почему? Я мужик, на кой черт мне ребенок, да ещё от самого черта?! Подкинь другим этого бесенка, мне зачем?
— Володя, так вышло. Чего ты развел ор? Ничего страшного не случилось.
— Случилось. Неожиданно я стал папой, хотя этого не планировал.
— Вы, мужики, всегда неожиданно становитесь отцами, а потом внезапно исчезаете.
Владимир в ответ промолчал. Тетя Наташа была знатоком в таких делах.
— Я сегодня же верну вам вашего чертенка.
— Володя, подожди!
Тетя Наташа бросила белье и подбежала к нему.
— Володя, прошу тебя войди в положение. Я честно старалась выходить этого подкидыша, но больше не могу. Я у своих детей отнимаю кусок, чтобы прокормить чужого. А ты живёшь один, корова и куры есть. Тебе чертёнок будет что котенок!
— Ты не могла избавиться от подкидыша по другому?
— Ты видел его? Он же вылитый мой младшенький! Я знаю, подкидыш специально очаровывает, чтобы выжить, но у меня рука не поднялась.
— У меня поднимется!
— Володя, будь милосердным! Я не прокормлю его!
Женщина пустила слезу. Владимир хотел успокоить ее, но устоял. Тетя Наташа умела давить на жалость. Владимир развернулся и, не говоря ни слова, ушел. В душе он корил себя за малодушие. Женские слезы, подобно чарам, всегда действовали на его сердце и женщины, слёзно умолявшей его, он более отказать не мог. Зато он мог отказать в приюте подкидышу.
Кешбек все это время молчаливо наблюдал за ним и не сразу решился завести диалог.
— Я думал, ты ей откажешь. Скажешь по-мужицки, мол, забирай выродка или избу твою на дрова переломаю! А ты, смотри-ка, всё-таки уступил.
— Брат, когда я так делал? Я тете Наташе помогал избу строить не для того, чтобы ломать. Там дети живут.
— Да мне что-то показалось так.
— Я хотел посуровее выглядеть. А то я обычно всегда соглашаюсь.
— И в этот раз согласился.
Владимир вздохнул.
— Да не переживай, что-нибудь придумаем, — попытался успокоить его Кешбек.
Но Владимир не чувствовал облегчение. С появлением Регины его жизненный уклад изменился. Раньше свой дом он считал холостяцким логовом, территорией свободы от женской тирании и детских соплей. Единственное на какое изменение Владимир был согласен, так это жениться. Привести женщину в дом, чтобы она навела семейный уют. Затем бы у них появились детишки. Молодой папаня занялся бы постройкой второго этажа… Но теперь Владимир чувствовал, как его мечта начала разрушаться. Сначала в доме поселилась девушка с кучей бантиков и баночек с кремами, а теперь маленькое порождение из темного мира. Какая нормальная женщина захотела бы жить с Владимиром?
— Нечего тут думать, — сурово ответил он.
Они вернулись в дом к Кешбеку и удивились изменениям. Весь пол был застелен детскими одежками, плёнками, одеялками и ленточками. Дети Кешбека бегали вокруг со смехом, веселя себя и других. Регина что-то доделывала, а когда отошла, то Владимир увидел, как на столе сидел подкидыш в милом голубом костюмчике. На ножках у него были носочки с бубенчиками. В ручках нежного цвета погремушки. На головке — чепчик с рюшами. Увидев Владимир, чертёнок протянул к нему пухлые ручки и пропищал:
— Папа!
Все вокруг издали возглас умиления. Даже Кешбек не выдержал и ринулся потискать подкидыша. Владимир, глядя на эту картину, понял, что его ждало пополнение семьи.
Ничего Владимиру не оставалось делать, лишь набраться терпения и смириться с новыми обязанностями. Был он опекуном взрослой девочки, теперь стал папаней для крошечной нечисти. Впрочем, и взрослая девочка и маленький чертенок были только рады. У Регины появился братик, который нуждался в ней и она была готова посвящать ему свое время. А у чертенка появилась возможность расти и развиваться дальше. Дети Кешбека их приняли и стали часто звать к себе в гости, а иногда и сами заходили поиграть. Первое время Акбай бесился такой детской наглости: мимо охранника двора шастала свора ног. Но позже Акбай привык к детям, начал давать себя гладить и угощать. Во дворе Владимир соорудил детскую площадку. Поставил стол со скамейками, песочницу, качели и беседку. В дождливый день ребятня перемещалась в дом. Видя, что детям нечем играть, Владимир с помощью Регины нашил мягких игрушек. Хоть и получились они большей частью страшными, но все же полюбились им.
Последнее, что сделал Владимир для новой семьи — это сделал каждому свой угол. Регине он определил старую кровать и отгородил ее шкафом. Себе Владимир откуда-то притащил широкий диван и расположился в кухонной зоне. Чертенку нашлось место возле Регины, но у него не было люльки. С большой охотой Владимир принялся за ее сооружение.
Владимир подобрал доски разной длины. Обработал их, покрыл лаком. И в один солнечный день, собрав все воедино, вышел во двор, чтобы собрать кроватку. Владимир старательно вставлял тонкие досочки в углубления толстых досок, чтобы получились борта. С усердием он прикреплял к дну люльки четыре ножки, а на их концы две арки. Регине непременно бы понравилась его задумка: она смогла бы укачивать чертенка не на руках, а в люльке.
Какие-то прохожие пренебрежительно отозвались о работе Владимира, но он почти не обратил на них внимание. Когда детская кроватка была почти собрана, Владимир опять услышал комментарий:
— Опять с нечистью связался! Люльку делает для черта! Накажут тебя! Накажут за связь с нечистым!