Выбрать главу

-- Сволочь ты, -- процедил Ши сквозь зубы. -- В общем, дело было так: ты рассчитывал меня бросить, самому смыться, а потом все это в поэме описать. Такая была задумка, а?

-- Нет, лишь тростник я на ветру твоего гнева, и стеснилась грудь моя, брат мой! -- проныл Медор и, взявшись за отворот своего балахона на груди, осторожно его надорвал. (Ши, кстати, заметил, что это место уже не раз зашивали -- подобным аргументом, судя по всему, молодой человек пользовался довольно часто). -- Ничто уж не разрубит сей узел, кроме как смерть моя!

По щекам у него скатились две крупные слезы и, поблескивая, повисли на клыках. Бельфегора обняла его за плечи.

-- Не печалься, бедное ты существо! Сэр Гарольд, строго указываю я тебе, что не следует тебе шпынять его, ибо трубадур он, и не считаю я поведением рыцарским грозить тому, кто ни больше ни меньше, как поддерживал тебя во всем подвиге твоем!

-- Ладно, ладно, -- согласился Ши. -- Он герой и душка. Просто не понимаю, с чего это мы вообще обеспокоились тебя спасать. Когда мы появились, ты уже там и сама управилась.

На сей раз настала очередь Бельфегоры обижаться, как не без некоторого мстительного удовольствия заметил Ши.

-- Фу, как не стыдно! -- произнесла она. -- Если желаешь ты заколдовать меня чародействами своими в неблагодарнейшую из девок, заберу я назад свою благосклонность!

Ноздри ее затрепетали, и Ши, внезапно почувствовав себя глубоко несчастным, вернулся к навигационным проблемам. Они совершили самый настоящий подвиг, и у всех должно быть приподнятое настроение, а вместо этого...

Но мгновеньем позже он уже взял себя в руки и рассудил, что погорячился, обидев Медора, который представлял собой одного из тех шизоидных типов, что совершенно теряются в стрессовых ситуациях -- в отличие от него, от Ши, мозг которого при подобных обстоятельствах работает как никогда более четко. Вслух он сказал:

-- Ладно, ребята, по-моему, для одного вечера ссор уже хватит. -(Конечно, он сознавал, что сам внес в ссору наиболее ощутимую долю, но признание могло подорвать его капитанскую репутацию). -- Ну что, в замок?

-- Мой лук, -- напомнила Бельфегора. -- Без него я беспомощна! Должно быть, на постоялом дворе он остался, где схватили нас. Не окажешь ли такую любезность, сэр Гарольд?

В голосе ее еще ощущалась прохлада.

-- Хорошая мысль, -- отозвался Ши, слегка подруливая в сторону деревни. -- Мне и самому ужас как хочется наподдать этому трактирщику, а теперь у меня и соответствующая экипировка имеется. Он грозно оскалил клыки.

Девушка позади осторожно переместилась на свободное пространство, усевшись на закатанного в ковер Руджера, в результате чего последовал странный звук, нечто среднее между стоном и рыком. Бельфегора вскочила на ноги, отчего ковер рискованно качнулся.

-- Что здесь? Ужель от колдовства твоего ковры не только летают, но и разговаривают?

Ши ухмыльнулся через плечо.

-- Это твой старый дружок, Руджер Каренский. Мы везем его обратно к дядюшке.

-- Взаправду? -- Отогнув в полутьме край ковра, она пригляделась, после чего рассмеялась раскатистым серебристым смешком. -- Ну развеселил ты меня, сэр Гарольд, и во имя веселья этого восстанавливаю я благосклонность свою к верному моему рыцарю! Не прочь была бы я получить ухо медведища этого в качестве трофея!

Она выхватила свой маленький охотничий ножик, и ковер аж просел, когда Руджер лихорадочно заизвивался в своих пеленках. Ши вмешался:

-- Э, э, кончай, подруга. Уже подлетаем.

Селение было уже под ними. Окна постоялого двора светились лимонным светом. Ши облетел строение по периметру, осторожно подвел ковер к одному из окон второго этажа и просунулся внутрь. Постояльцев, судя по всему, не было, только на низком столике теплилась масляная лампа.

-- Пока не видать, -- сообщил он. -- Ты где его оставила?

-- По-моему, положила я его на соседнюю кровать, с колчаном вместе.

-- Там их нет. Медор, нам с тобой придется устроить небольшой обыск. А ты, красавица, оставайся здесь и присматривай, чтоб ковер не унесло -- не исключено, что нам придется убегать бегом и выскакивать в окно. Его можно двигать, слегка потянув за бахрому вот тут, только зря лучше не трогай. Если Руджер начнет рыпаться, можешь взять сразу оба его уха.

Встрял Медор:

-- О повелитель мой и брат, не лучше ли мне посидеть здесь, поскольку в случае чего защитить я могу ковер от нападенья? Да и как отличу я один лук от другого?

-- Нет! -- отрезал Ши. -- Пойдешь со мной.

Он осторожно пролез в окно и протянул руку, чтобы помочь Медору. Спальню они обшарили сверху донизу, заглянули под ковры и во все закоулки, но не нашли ни единого предмета, имевшего бы отношение к стрельбе из лука.

-- Иншалла! -- вздохнул Медор. -- Предопределено сне с сотворенья мира, что нам никогда...

Он примолк, поскольку снизу донесся сначала приближающийся топот копыт, а потом какие-то голоса. Ши на цыпочках подкрался к лестнице. Один из голосов как раз говорил:

-- Эй, дядя, есть ли в твоем караван-сарае беглецы от правосудия Предводителя Правоверных?

-- Да послужит залогом голова моя! -- послышался голос трактирщика. -Окажись здесь такие, давно доставил бы я их слугам правителя, связанными крепко. Но разве кроме моего нету больше дворов постоялых?

Обладатель первого голоса ответил:

-- Клянусь Аллахом, стеснены наши души, ибо на поход наш супротив назарян легло чародейство некое! Знай же, что привез владыка Дардинель домой в лагерь девицу с волосами, беду предвещающими, из франков, и девица сия воистину вызвала ревность сынов сатаны, камнями побитого! С заходом солнца ворвалась в лагерь целая рать неистовых джиннов, каждый выше дерева ростом и с четырьмя медными крыльями, что поопрокидывали наши шатры, будто игрушки детские! Милостью Аллаха лишь немногие сражены были -- больше бежало в панике. И прибыли мы позвать обратно тех, кто бежал, иначе пойманы они будут позже и огонь приложен будет к стопам их!

Трактирщик, очевидно, показывал им помещения первого этажа, поскольку голос его пропал, и раздался топот шагов. Но спустя мгновенье он прорезался вновь:

-- ...покои для ночлега, в коих нет постояльцев.

Медор дернул Ши за руку и бросил умоляющий взгляд в сторону окна. Ши вытащил саблю и, приблизив губы к уху коллеги-джинна, пробурчал: