Внезапно в Т'эрике всплыло понимание, что голый его зад плотно оплели Змеиные ноги, настойчиво подтаскивая к нетерпеливо вздернутому входу. На мгновения он уперся, боясь повредить хрупкие лепестки. Затем сознание вновь расплылось вокруг него облаком, и он ощутил себя покорным дополнением другого. Миг слияния отразился в Т'эрике мощнейшим разрядом, пронизавшим его до кончиков пальцев, и пока проникновение длилось, разряды следовали беспрерывно, сотрясая и опасно расшатывая обоих.
Действительно, такой выплеск чувств оказался чрезмерным для Т'эрика, и лавина стронулась куда раньше, чем следовало бы. Набирая скорость, она устремилась под уклон, к неизбежному уже взрыву, и только успел Т'эрик погрузиться к горячему упругому дну, как взрыв грянул, расплавив его без остатка в чужой сути. Мучительные и сладостные волны прокатывались по его телу, сотрясая Т'эрика в конвульсиях, вздымая все выше, пока наконец – уже совершенно обессиленного – его не догнал последний могучий вал, захлестнув блаженным, расслабляющим теплом. И тогда со вздохом облегчения юноша провалился в мерцающую пустоту.
Но, может, постыдная эта нестойкость и спасла Т'эрика. Ибо чуть позже, когда он вяло и нехотя собирал себя по кускам, с трудом разлепляя клубок тел на половинки, над ухом ошеломляюще прозвучал характерный щелчок. Встрепенувшись, юноша вывернул шею и прямо перед глазами увидел короткий клинок, выпущенный из кистевой пластины Кобры – похоже, ему на погибель. Впрочем, это могло оказаться неуместной шуткой, однако Т'эрик не стал медлить. Мгновенно отстранясь, он поймал Зию за разлетевшиеся кисти и со всей силой вогнал жала в стену, далеко за ее головой. Тотчас женщина выгнулась под ним дугой, силясь высвободиться из капкана, но в следующий миг Т'эрик сдвинулся назад и ухватился уже за ее щиколотки. Неожиданно под его пальцами подались тайные клавиши, и тут же из поножей выщелкнулась пара новых клинков, вдвое длинней. Оскалясь с испугу, юноша разбросал руки пошире и с размаха всадил лезвия в пол, теперь пригвоздив Кобру сразу в четырех точках. И невольно попятился, опасливо наблюдая, как тонкое ее тело внезапно взмыло в воздух и зависло в чудовищном напряжении. Под нежной плотью будто стальные канаты обозначились – пару раз Зия рванулась, пытаясь расшатать клинья. Но из такой ловушки редкий мужчина бы выбрался, а могущество Кобр, как известно, таится не в мускулах. И в следующее мгновение женщина опустилась лопатками на ковер, улыбаясь поверх своих прелестей с прежней уверенностью, открытая и доступная Т'эрику каждой складкой.
Тотчас его голова снова пошла кругом, и накатившей волной юношу неудержимо повлекло между раздвинутых бедер к их основанию, где все уже было готово к приему. С трудом он все-таки притормозил, оторвав взгляд от приманки, и вынырнул из дурманящей пелены, хватая ртом чистый воздух.
Постепенно наваждение оставляло Т'эрика, мышцы опадали. Вдруг он заметил, что сидит перед Зией на пятках – без куртки и со спущенными до колен штанами, то есть почти голый и совершенно беззащитный. Торопливо Т'эрик подтянул штаны к поясу. Но сразу устыдился своего испуга и, собравшись с силами, снова посмотрел Кобре в лицо. Та еще улыбалась, только теперь в этой улыбке юноше почудилась насмешка. Нахмурясь, он положил ладони на ее раздвинутые колени и объявил:
– Вот теперь, высокая госпожа, я смогу любоваться тобой без помех!
Однако голос его прозвучал натужно. Фыркнув, Зия попробовала сомкнуть бедра, но без успеха. Впрочем, она не слишком старалась, благоразумная, как все Кобры, а может, и добивалась совсем иного, ибо взгляд Т'эрика опять притянуло к ее цветку, словно магнитом. А почему не повторить? – неизбежно подумалось ему, будто потащило под гору. Чего мне страшиться – теперь? Надо лишь поберечь дыхание от этой отравы и…
Рывком Т'эрик перевел взгляд на лицо распятой красавицы и вспыхнул: она кусала губы, уже едва удерживаясь от снисходительного смеха, понимая растерявшегося щенка насквозь. В порывистом наклоне юноша придвинул к самой ее голове две дымные чаши, и Зия с готовностью втянула дурман вздрагивающими ноздрями.
– Напрасно ты всполошился, – прошелестела она. – Вряд ли бы я захотела тебя убивать, да и жало выскочило случайно.
Но теперь звуки ее голоса лишь окончательно развеяли колдовство. С удовольствием Т'эрик вспомнил недавнюю свою победу, и вдохновение стало возвращаться к нему.
– Странные нынче пошли Кобры, – заметил он, вызывающе разглядывая женщину. – Любовников не жалят, а чешуя наполовину облезла -и как раз в потребных местах. Это что, такая дворцовая разновидность?
– Твоя бы воля, ты и вовсе спустил бы с меня шкуру, – откликнулась она. – Разве не вижу?
– А ты стала бы возражать?
– Все же я Кобра, – улыбнулась Зия.
– От лобка до подбородка, и то с прорехами. А может, ты полукровка?
Если и так, это не портило ее. Даже теперь, на трезвую голову, ладность Зииных форм ласкала взор. И чуть погодя Т'эрик с охотою возобновил бы игру – чтобы вернуть женщине долг, а заодно и самому насытиться ею всласть.
– Мальчику угодно порезвиться? – насмешливо осведомилась Кобра. – Да пожалуйста!.. Только, ради Ю, не напрягай так легкие при поцелуях.
Раздраженно ощерясь, Т'эрик скользнул рукой к распахнутому ее входу и с налета погрузил палец в сочную глубину. Зия ахнула, затрепетала.
– Да, мой повелитель! – воскликнула она. – Конечно, господин!.. Но лучше б ты проник в меня иначе.
– Ты ведь недаром пришла поглазеть на поединок, – произнес Т'эрик негромко. – От кого ты узнала, что ожидается кровь, – от Хуга?
– Вот новость! – удивилась женщина. – А при чем здесь Хуг?
– Разве ты не спишь с ним?
– Я со многими сплю – и что?
– Но он содержит тебя, разве нет? Или род Кобр неожиданно разбогател? – Осторожно Т'эрик шевельнул пальцем, и по Зииным бедрам пробежала дрожь. – Почему же Хуг натравил на меня Кэна, чем я ему помешал? Или у мастера ко мне личные счеты?
– Всё-то ты усложняешь, – возразила Зия. – Доблестный Кэн прост, как его клинок. Стоит заступить ему дорогу…
– Не хитри! – Он дернул пальцем, и женщина с шипением закусила губу. – Всё было подстроено, в том числе тобой. Разве я не прав?
– Ну конечно, прав, – тотчас же согласилась она. – Разве ты можешь быть неправым – сейчас?
Взгляд Зии вдруг оторвался от лица юноши и поплыл по комнате, блуждая точно у пьяной. И так же бесконтрольно стал вздыматься и опадать ее зад, постепенно набирая размах. Недоверчиво Т'эрик следил за Коброй, снова настраиваясь на нее, подлаживаясь под ее ритм. И убеждался, что соединявшая их нить вовсе не порвалась при отскоке, как показалось ему сперва, но лишь выдернула красавицу-ведьму из гнезда – Т'эрику на милость… либо на расправу. То ли Зия недооценила его, то ли, промахнувшись со сроками, сама увязла в неутоленной страсти – но роли переменились. И разве это не справедливо?
– Мы немного поболтаем, а затем продолжим, ладно? – предложил Т'эрик таким слащавым голосом, что самому сделалось противно. – И на этот раз я наемся тобой досыта, если такое возможно, а уж тебя выкачаю до дна…
– Если такое возможно! – простонала женщина.
– Стоит лишь захотеть, верно? А я буду очень стараться, поверь. Пусть я пока не слишком искусен, но ведь ты сама повязала нас своими чарами, и теперь я чувствую тебя каждым нервом… Как и ты меня, разве нет?
– Да! – выдохнула Зия. – Но хватит, прошу тебя, не тяни дальше – иначе нам не распутаться потом… Остановись!
– Что ты, моя змейка, ведь это лишь начало! А вот когда я выволоку тебя всю на свежий ветер и выверну обнаженными нервами наружу, и каждый мой вздох покажется тебе взрывом…
– Что ты говоришь – вдумайся! – взмолилась она. – Разве не видишь: мы уже меняемся – оба; мы прорастаем друг в друга… Скоро станет поздно, опомнись!
Но Т'эрик уже и сам с омерзением ощущал, как наброшенная им маска словно прикипает к его лицу, выпуская в него корни, похожие на червей. Да и не маска это вовсе, а Змеиная суть пробирается все глубже. И что образуется в итоге: помесь Кобры с Куницей, диковинное Ко-Ку? Куда ты влез, дуралей? Это же не мечный бой, а колдовство, опасное даже искушенным чародеям… Назад!