Он уже знал ответ, но все равно хотел подтверждения.
Она вздохнула.
— Давай, жена. Сделай счастливое лицо.
— Тьфу. — Она протянула руку и скользнула пальцами по сгибу его локтя.
— Боже Милостивый, держи себя в руках, женщина. Мы на людях. По крайней мере, подожди, пока мы не окажемся в спальне.
— На твоем трупе вырастет прекрасный гидрастис.
Он снова рассмеялся и проводил ее до кузницы.
***
ХЬЮ СТОЯЛ перед окном своей спальни, облокотившись на подоконник. Ночь дышала ему в лицо, прохладная и успокаивающая после дневной жары. Начало октября выдалось на удивление жарким. Он оставил дверь в свои комнаты открытой, и ночной ветерок пронесся мимо него, вылетел через дверь, понесся по коридору, уносясь в глубины замка.
Раньше все было просто. Слишком просто.
Он был человеком, который убил одного отца, подвел другого и оставил за собой разрушительный след шириной в четыре континента. Оглядываясь назад, он видел тела. Раньше это его никогда не беспокоило. Он испытывал смутные угрызения совести, но такие — никогда.
Это было неестественно. Это было единственное объяснение. Если он чувствовал все это дерьмо сейчас, он должен был чувствовать его, когда делал это. Он должен был беспокоиться. Эта часть его личности была подавлена, и не он был тем, кто делал это подавление.
Его охватило абсурдное желание найти Неза. Чувствует ли он это? Был ли его поводок длиннее? Допускалось ли ему чувство вины?
«За что ты выступаешь, Хью?»
Черт меня дери, если я знаю.
Сегодня вечером он хотел выпить. Больше всего на свете он хотел напиться и забыть обо всем.
Он услышал шаги позади себя.
— Ты звал? — спросил Ламар.
— Входи.
Высокий долговязый мужчина подошел и прислонился к столу.
— Расскажи мне, что произошло после моего изгнания.
— Я думал, ты не хочешь знать.
— Теперь хочу.
Ламар вытащил из кармана тряпочку, снял очки и протер линзы.
— В ту же ночь, когда Роланд изгнал тебя, он отправился в Атланту. Была заключена сделка. Леннарт отказывается от Стаи. Взамен Роланд соглашается на столетний мир с Дэниелс.
— Он лишил ее основной силы.
— Да. Как только я исчез со сцены, он начал систематическую чистку Железных псов. Любой, кто был тебе предан, становился мишенью.
— А как насчет Атланты?
— Роланд начал строить на ее границе.
— Он дразнил ее, — сказал Хью. — Он ничего не может с собой поделать.
— Какое-то время он играл роль отца года, но Дэниелс никогда ему не доверяла. В конце концов, он похитил одного из ее людей, полиморфа по имени Сайман. Она пришла навестить Роланда в форт, который тот строил, и потребовала вернуть Саймана. Он отказался. Они кричали друг на друга на языке силы. Она назвала его узурпатором. Стоян был там, висел на кресте. Он почти ничего не понял, но сказал, что день был ярким и солнечным, а к концу дня небо почернело, и молния ударила в землю. Когда они закончили, она забрала Стояна и убралась оттуда ко всем чертям.
Звучало очень похоже на Дэниелс. Незаметная, как несущийся бульдозер.
— Она защищала тебя, — сказал Ламар.
Хью обернулся к нему.
— Ты сказал, что хочешь знать. Стоян запомнил ту часть. Он думал, что однажды ты захочешь узнать. — Ламар сунул руку в карман и вытащил листок бумаги.
— Прочти.
— «Ты был для него всем. Он совершал все эти зверства ради тебя, а ты лишил его своей любви, того, что было для него дороже всего».
«Хью пережил свою полезность. Его жизнь была серией несложных заданий, и, в конце концов, она стала его работой».
Простачок. Таким он меня видел. А она поняла.
— «Он был воспитан именно таким, как ты хотел».
«Он был как упавшая звезда, светящийся метеор. Я расплавил его и выковал из него меч. На самом деле это не его вина, но мир становится сложнее. Некоторые мечи предназначены для того, чтобы быть выкованными только один раз».
Пустота вокруг него превратилась в огонь.
Я меч. Оружие. Хорошо. Но ты превратил меня в действительно острый меч, и я знаю, как порезать тебя.
Ламар отступил на шаг и сглотнул.
— Ты в порядке?
— Что было дальше?
— Роланд привел армию. Не свою главную силу, второстепенные подразделения, которые он рассредоточил по региону. Дэниелс переманила на свою сторону отделение Племени Атланты.
— Конечно, она это сделала. Гастек — ее легат?
— Да. Как ты…?
— Гастек боится смерти, а Дэниелс может даровать бессмертие, — сказал Хью. — Что случилось с битвой?