— Осень или весна? — спросил он.
— Сентябрь, — ответил ему Ламар.
— Что это за город?
— Коннервиль, Теннеси, — ответил Стоян.
Последнее, что он помнил, был Бофорт, Южная Каролина.
— Где Нез?
— В Шарлоте, — сказал ему Ламар. — Он основал там постоянную базу.
Достаточно далеко, чтобы держаться подальше от Атланты и прилегающих земель, которые теперь принадлежали Дэниелс. Но не настолько далеко, чтобы Нез не смог уничтожить легион, если Роланд будет недоволен своей драгоценной дочерью.
Приструнить триста Железных псов, вооружить их и найти базу, чтобы сохранить им жизнь. Просто визуализировать, сложно выполнить. Больше всего ему надо убедить Неза, что нападать на них сейчас не в его интересах. Если он сохранит псов в живых на всю зиму, к весне у него будет достаточно обученных людей.
Бутылка самогона манила его. Ему не нужно было оборачиваться, чтобы точно знать, где она находится, соблазняя его сделать то, что делают отрубленные конечности — засохнуть и сгнить. И пока он гнил, его люди умирали один за другим.
Нет. Нет, он был в долгу перед Незом. Это был Хью д'Амбрей, наставник Железных псов. Псы платили свои долги.
Магия окутала землю. Хью не мог этого видеть, но он почувствовал волнующий прилив, который пронзил его, смывая головную боль, пульсирующую в основании черепа. Электрические лампы погасли, и витые стеклянные трубки фейри-фонарей вспыхнули жутким светом цвета индиго.
Он поднял руку и выпустил свою магию наружу. Бледно-голубое свечение окутало его пальцы. Феликс хмыкнул, когда его нос снова выпрямился.
Хью подобрал голову Рене. Они похоронят его сегодня вечером.
— Найдите мне какую-нибудь одежду. И позвоните Незу. Скажите ему, что я хочу поговорить.
Глава 2
Конюшни «Блэк Файр» раскинулись на двадцати акрах примерно в двух часах верховой езды к востоку от Шарлота. Большой солидный дом стоял посреди лужайки, на пологом склоне холма, с конюшнями с одной стороны и крытым манежем для верховой езды с другой. Царила технология, и дом внутри сиял теплым электрическим светом. Сочная зеленая трава тянулась вдаль к стене леса, затененная тут и там сосновыми рощицами, иглы которых покрывали почву коричневым ковром. У ворот цвели красные и розовые розы. На заборе сидел петух. Когда Хью подъехал, он наклонил голову набок и одарил его и стоящих за ним людей недобрым взглядом.
Он привел с собой Стояна, Ламара и Бейла. Ему нужно было, чтобы Ламар оценил силы Неза, а топор Бейла помог разделаться с ними, если дела пойдут наперекосяк. Он отправил Феликса собрать то, что осталось от Железных псов, и, по всем правилам, должен был отправить с ним еще и Стояна, но это означало всю дорогу слушать препирания Бейла и Ламара, которые никто, кроме него, не мог заткнуть. Без Стояна его надолго бы не хватило.
Хью остановил лошадь перед воротами. Взятая напрокат кобыла, которую где-то раздобыл Стоян, не годилась, особенно для встречи с Незом. Они должны были казаться сильными. Ему нужен был конь, боевой жеребец. Проблема была в том, что у него не было денег.
Еще несколько месяцев назад деньги были абстрактным понятием. Он разбирался в ценах, иногда торговался, но его никогда не волновало, откуда они берутся. Это было то, на что он обменивал товары и услуги, и когда ему нужно было больше, он просто их просил, и через несколько дней они появлялись на соответствующем счете или у него в руках. Теперь все его счета были заблокированы. На его счетах не было ни цента. Должно быть, он каким-то образом зарабатывал деньги, чтобы напиться, и он смутно помнил драки, но большая часть месяцев между его изгнанием и появлением головы Рене растворилась во тьме алкогольного дурмана.
Дверь фермерского дома распахнулась. Оттуда выбежал коренастый, лысеющий, с широкой улыбкой на широком лице Мэтью Райан, выглядящий так, словно ничего не изменилось. Прошлое ударило Хью ножом. Ты был кем-то, теперь ты ничто.
— Входите, входите. — Райан открыл калитку. — Мария только что накрыла на стол. Входите!
Они подъехали к дому, спешились и зашли внутрь.
Ужин стал размытым пятном, наложившимся на совокупность воспоминаний. Он приезжал на это ранчо до этого три раза. Каждый раз его угощали ужином и оставляли с лошадью. Он сидел, наблюдая, как его люди, как голодные волки, набрасываются на картофельное пюре, и пытался осознать реальность. Она продолжала ускользать у него из рук.