Ее затопило облегчение. Она опустила дробовик.
Хью отбросил чудовище, как мусор, и повернулся к ней.
— Ранена?
— Нет.
— Другие?
Она шевельнула губами.
— Я видела только одного.
Дейдре подбежала к ним и обняла ее, неудержимо дрожа.
— Все в порядке, — проворковала Элара. — Все в порядке. Теперь в безопасности. Все будет хорошо.
— А что, если оно вернется? — прошептала маленькая девочка.
— Если оно вернется, Хью убьет его. Это то, что он делает. Он защищает нас. Все будет хорошо.
Хью бросил на нее странный взгляд, но она слишком устала, чтобы обращать на это внимание. Истощение накрыло ее, как мокрое одеяло, затуманивая мысли. Опасность миновала. Часовые Хью потерпели неудачу, и он принял это близко к сердцу, что означало, что даже муха не проникнет в замок до конца ночи. И, зная Хью, вероятно, до конца всех ночей.
Лиза была мертва. Милая, добрая Лиза.
Она так устала.
Железные псы, гончие и пара ее людей бросились вверх по лестнице, выбегая в коридор. Собаки растерзали труп.
Хью ухмыльнулся ей, показав ровные белые зубы.
— Ты была права. Их было пятнадцать.
У нее не было ни одного остроумного ответа. Она обняла Дейдре и пошла к лестнице, направляясь в свою комнату.
***
ДВЕРЬ в спальню Элары была широко открыта. Серана стояла сбоку, охраняя. Она вытянулась по стойке смирно, когда он проходил мимо.
Хью прошел через дверной проем. Элара лежала на кровати с закрытыми глазами, полностью одетая. Ее дыхание было ровным.
Спит.
Штурмовая винтовка лежала на ночном столике в пределах ее досягаемости. Она смыла кровь с лица, но маленькие красные капли остались на ее платье. Ребенок, свернувшийся калачиком, спал рядом с ней.
Он подошел ближе и сел на край кровати. Она не пошевелилась.
Адреналин все еще бурлил в его крови. Он пришел сказать ей, что зверь перелез через стену и взобрался на башню. Решетка на окне была расшатана, и он вырвал ее. Его люди проверили руки существа и не нашли никаких следов повреждений. Серебро в металле решетки обожгло бы большинство магических существ, но не его.
Существо было быстрым и хитрым. Должно быть, оно наблюдало за патрулями и выжидало удобного момента. Между шагающими часовыми было меньше тридцати секунд. Нападение было идеально рассчитано по времени, и к тому времени, когда собаки взяли след, оно уже взбиралось на башню.
Существо могло поймать их в лесу. Оно было достаточно быстрым. Но, должно быть, взвесило шансы и поняло, что его превосходят. Это, вероятно, означало, что его хозяин не контролировал его телепатически. Телепатическая связь требовала чистого разума, и в тот момент, когда воин, контролирующий его, умер, зверь убежал в лес, на свободу. Вот почему свободные кровососы уничтожали все, что попадалось на глаза. Без навигаторов, которые могли бы направлять их, они действовали чисто инстинктивно.
Это существо последовало за ними, дождалось подходящего момента, затем проникло внутрь, надеясь убить Дейдре. Тем не менее, было не слишком ярко, иначе присутствие Лизы не отвлекло бы его. Скорее всего, оно убило Лизу, чтобы добраться до ребенка, но как только оно начало грызть ее, оно не хотело останавливаться. Он видел подобное поведение у одичавших собак.
Он пришел сказать Эларе, что такое больше никогда не повторится. Она не стала ждать его заверений. Она доверяла ему настолько, что заснула.
Если оно вернется, Хью убьет его. Это то, что он делает. Он защищает нас.
Его мир перевернулся, пока он не пришел в замок. Все краеугольные камни его жизни рухнули: Роланд покинул его, как военачальника отправил в отставку, его бессмертию пришел конец. Но теперь у него было место здесь, в замке, и цель.
Если оно вернется, Хью убьет его. Это то, что он делает. Он защищает нас. Все будет хорошо.
Когда он услышал крик ребенка, он вообразил худшее. Если бы кто-нибудь — спросил его этим утром, что самое худшее может случиться, ему пришлось бы призадуматься. Теперь он знал. Худшим было бы, если бы Элара умерла.
Сражения, компромиссы, маневрирование, выводившие ее из себя до тех пор, пока она не багровела лицом и забывала сдерживать свою магию, так что та вытекала из ее глаз — все это отнимало у него много времени. Это было весело. Если бы ее здесь больше не было, он бы не знал, что с собой делать. Ушел бы он? Остался бы?
Эта новая жизнь принадлежала только ему. Хью никому этим не был обязан. Он строил ее сам, кирпич за кирпичом, по одной лопате цемента за раз, точно так же, как он строил тот проклятый ров. Он строил свой собственный замок, и, хорошо это или плохо, гарпия пробралась в его мир и стала его башней.