Она и суженного своего-то нашла под забором, уже начищающим цепь Гименея во дворе ее дома, - а на войну была просто неспособна. Марину Елена не любила и сильно не любила, - но до ненависти ей не хватало 99°. Она была похожа на экзотический оранжерейный цветок, - он боится ветра, но никто не знает какие яды он накопил в душной атмосфере своей теплицы.
В доме, в который пришли Марина и Алеша чтобы разрушить его, жили странные люди, - но не более странные, чем пришельцы, которые бродили по Земле за его стенами, в поисках странных удовольствий топча другие жизни и не зная, что делать со своей.
Г л а в а 30.
Лирики полагают, что самой драгоценной жидкостью на планете Земля является человеческая кровь. Прагматики ухмыляются их наивности, считая, что такой жидкостью является кровь Земли, - нефть, уж им-то известно, сколько крови человеков проливается за нее и просто так, в землю, песок, мергель и сухие камни этой планеты. И те и другие ошибаются, - самой драгоценной жидкостью на планете Земля, является пресная вода. Так было всегда, - просто счастливые обладатели подлинной драгоценности, купаясь в ней, - этого не замечали. Две трети поверхности Земли, оставленной океаном для покинувших его обитателей, - это пустыня, - в которую океан человеков успешно превращает оставшуюся треть, не оставляя места для самого себя. Вынужденная тенденция к цен-трализации существовала задолго до появления промышленности, выпивающей пресной воды больше, чем все желудки в мире, - люди селились там, где была вода, но и там ее стало недостаточно, - в результате централизации, вернувшейся бумерангом капитала. Сегодня Япония тратит на опреснение морской воды больше, чем есть в бюджетах некоторых государств, а количество заболеваний, связанных с исскуственным изменением структуры воды достигло катастрофических масштабов. В больших городах водопроводная вода давно уже стала непригодной даже для технического использования. Те, у кого они есть, - покупают воду за большие деньги. У кого нет, - умирают от рака, - даже если в конституциях их государств прямо сказано, что земля и недра принадлежат народу.
В Палестине не было достаточного количества питьевой воды и во времена Христа, - возможно, поэтому он и появился там, обещая молочные реки кучке истомленных жаждой кочевников, в самом занюханном уголке Римской империи. Но времена изменились и с подачи империи Британской на клочке земли, неспособном прокормить и восточноевропейское село, собралось целое государство людей, истомленных жаждой по обетованию - и что же они должны были пить, - если не собственные слезы, стекающие со Стены Плача? Никто не хотел умирать от дерьмовой воды, привезенной в танках из Египта и Турции или сублимированной из рокового для египтян Красного моря, - а минералка из Италии или Греции стоила безумно дорого. С умом у Дани было получше, чем у Моисея, - он сумел открыть источник в юго-западной части постсоветской экономической пустыни и тихо направить его в нужное русло, не тыча жезлом, которым послужила ему Марина и при мудром уважении к ее партнеру. Великолепная минералка, уже имеющая сертификат качества, не требовала дополнительной обработки, ее даже не газировали, а просто разливали в пластиковые ем-кости по 10 литров. Почти ничего не стоило поднять ее с глубины всего в 17 метров и при минимальных затратах очень дешевого труда, - она обходилась, почти как манна небесная. Дальновидный Даня не скупился, вкладывая деньги в «Источник» и дорогу к нему, - у него было самое лучшее оборудование, у него была «зеленая улица» от Бахмуса до порта Ильичевск, где грузились пароходы в Хайфу, у него был собственный самурай и преданная, как собака жена. В умных руках Дани был договор на поставку воды в кибуцы, без всяких посредников, - а умные кибуцники брали не какую попало воду и по-ловина из них родилась где-то неподалеку от Даниного «Источника», - который теперь зафонтанировал деньгами. Даня работал под заказ, а не на склад - и первая же торговая операция вернула половину вложенных средств, - включая офисный особняк с участком, который занял бы половину торгового квартала в Хайфе. Если бы кто-то сказал Дане, что его преданная, как собака, жена со своим самураем, - могут поставить под удар это выгоднейшее предприятие… Даня постарался бы отвести этот удар, не задев жену и служащего. Он был мудр, как Соломон и читал в черных сердцах человеческих, - потому что имел такое же собственное, - он знал о Марине намного больше, чем полагала она и Алеша. Но на весах его сердца, - великолепная задница Марины, - перевешивала выгоду. А на весах его мудрости, - выгода от Марины, - перевешивала ревность.