- Вы же знаете, как, сэр: у нас есть машина. И даже старая карета - вы сказали, что это тоже шаттл! - Он, видимо, увлекся этой идеей. - Мы можем полететь на нем. Если необходимо, - добавил он.
- Не знаю, Энди, - честно сказал ему я. - Мы здесь в точке стасиса. У нас здесь субъективное время, ведь по-другому наша нервная система не сможет работать - так уж мы устроены. Но сколько времени прошло? Наш хронометр в шаттле показывает, что прошел год. А что такое год? Воображаемое понятие...
- Сэр! - перебил меня Хельм. - Год - это время одного оборота Земли вокруг Солнца. Это не воображаемое понятие! Мы это не придумали!
- Да нет, придумали, - поправил я его. - Эта наша идея, она всего лишь догадка. Может, она и соответствует природному явлению, а может быть, и нет. Может, это всего лишь фантазия. Этот вопрос еще не решен философами.
- Но, сэр, - каждый знает...
- Столетиями люди знали, что Земля плоская, - напомнил я ему, - и что Солнце вращается вокруг нее.
- Но они ошибались! - поспешил напомнить мне Хельм.
- Ошибались? Да любой последний идиот посмотрит на море, на прерии и увидит, что Земля плоская. Ты только посмотри сам: Солнце проходит по небосводу каждый день, и всходит оно на востоке, как раз тогда, когда должно было бы, если бы ночью прошло под Землей. Так что ты отрицаешь очевидное!
- Я понимаю, что вы хотите сказать, сэр. Но у нас есть приборы, и их показатели объективны. Они показывают, что происходит в действительности.
- А ты поставь автомобиль на подъемник, так чтобы колеса были в воздухе, и погоняй мотор, - предложил я. - По спидометру получится, что ты едешь со скоростью восемьдесят или девяносто миль в час.
- Но в действительности, - поправил он меня, - он просто показывает, что колесо, к которому подсоединен датчик, вращается. И это реальное явление. Спидометр это не придумал.
- И это показывает, насколько интерпретация, основанная на наших предубеждениях, влияет на наше понимание даже самых простейших наблюдаемых событий, Энди.
- Ну, - сказал мой молодой напарник, - это ведь не так уж важно...
- Ты прав. Сейчас нам надо решить, что делать, и сделать это. И решение должен принять я. Я не могу переложить ответственность на младшего офицера.
Он кивнул, соглашаясь.
- Я не хотел сказать, сэр... - он умолк.
Я сказал ему, что все понимаю, и отвел корабль от кареты. Только сейчас я обратил внимание на то, что она была покрыта сверкающим черным лаком и выглядела совершенно новенькой. На высоких колесах со спицами красовались массивные резиновые шины.
- Это подделка, - сказал я Хельму. - Они, вероятно, хотели, чтобы мы подумали, что ищем А-Линию с отсталой техникой передвижения. Но это синтетический лак и резина. Давай взглянем, что же они хотели спрятать.
Я опять подвел корабль поближе, так что отверстия для входа - наши "двери" - были вплотную друг к другу. Розовый ореол отступил вверх. Я снова шагнул внутрь, пригибаясь, чтобы не задеть низкий потолок, обитый узорчатой материей.
- Сэр, - заговорил снова Хельм. - Может, ее сделали еще в девяностые годы, когда два парня из Италии построили первый челнок-шаттл. Может, они хотели замаскировать его...
- Да, конечно, - согласился я. - Все может быть. Но тогда это музейный экспонат, и мы возьмем его с собой. А пока я пойду его проверю.
Я снова вылез из кареты и взобрался на высоко поднятое место кучера. Если лошадей не было, значит, в движение карету должен был приводить какой-то механизм. Я оказался прав. Подозвав Хельма, я показал ему панель управления, скрытую под изогнутым щитком, который на настоящей карете должен был защищать от грязи, летящей из-под копыт лошадей. Проследив, куда идут провода, я нашел компактный, но мощный на вид аккумулятор, проводка от которого шла к левому заднему колесу. Я коснулся одного из рычагов, и экипаж плавно тронулся вперед, проехав несколько дюймов.
- Я тут подумал, сэр, - внес свой вклад Хельм, взбираясь на сиденье рядом со мной и все еще держа на руках спящего младенца, - может, хозяин этой повозки задержался немного, отстал от графика. Скажем, они хотели войти в фазу прежде чем мы найдем детеныша, но ошиблись в координатах, и мы успели заскочить как раз перед ними.
- И это тоже возможно, - согласился я. - Но зачем им надо было оставлять здесь ребенка, потом заманивать нас сюда, а потом бросаться на помощь прежде, чем мы успеем даже среагировать на приманку?
Я не стал ждать его ответа, но сам продолжал размышлять над этой загадкой. Кто-то, парни из службы безопасности йлокков, или еще кто-то, еще не вступивший в игру, сделал все возможное, чтобы подловить нас. И раз уж они пошли на такое, значит, им было это очень нужно.
Я велел Хельму быть наготове, чтобы мы смогли убраться отсюда в любую минуту, и сам снова вернулся в наш корабль.
Знаете, мне ужасно не хотелось бросать этот сверкающий черным лаком экипаж в нуль-времени. Любой музей Империи, не задумываясь, махнул бы на него лучшую коллекцию динозавров Юрского периода. Но я лишь зафиксировал его положение и приказал Хельму сесть в кресло и пристегнуть ремни. Смовия все проспал - и то, как мы осматривали карету, и как нашли ребенка. Я решил его не будить. Бедняга! Он провел на ногах двадцать четыре часа субъективного времени, с тех самых пор, как я привел к нему Свфта, а теперь я снова планировал надуть его.
- Энди, - обратился я к парню, стараясь не особенно пугать его, - я могу кое-что предпринять, но не знаю, что из этого выйдет. Это отчаянная затея, и она еще не использовалась. Мы либо снова начнем двигаться нормально, или нас вышвырнет на другой энтропический уровень. Ты как, за или против?
- Против, сэр? - потрясенно переспросил он. - Мой долг, сэр, выполнять приказы полковника.
Ну и хорошо, - согласился я. Я не хотел, чтобы он испугался. - Так и попробуем. Постарайся расслабиться и немного поспать.
Я прошел к пульту и поочередно выдвинул вперед блоки, отсоединяя предохранительные устройства. В теории все было довольно просто: даже в энтропическом вакууме течет энергия. Не обычные энтропическая и временная энергии проблионового потока, но более таинственные, хотя и менее значительные силы, которые в нормальном континууме мало заметны. Та коварная девятая сила, например, которая приводит в действие законы случайности; или десятая, отвечающая за сохранение момента количества движения, вследствие которой пылинки-кометы, находящиеся на расстоянии одного светового года от Солнца, вдруг поворачиваются по четкой эллиптической траектории и устремляются обратно к Солнцу из той невероятной дали, откуда и само наше светило кажется всего лишь яркой звездочкой. Если перестроить управление, приложив силы так, чтобы сдвинуть корабль с А-Линии, на которой он сейчас находится, и одновременно задействовать энтропическое давление, стремящееся противодействовать нашему А-энтропическому движению, две эти силы придут в прямое противодействие: одна непреодолимая сила столкнется с другой непреодолимой силой, корабль сожмет, как семечко арбуза, и он либо выскочит наружу, либо взорвется.