Он запутался. Его не интересовали больше мнения людей, он стал холоден и безразличен ко всем, ко всему. Он и сам не знал, что происходит. Его сердце будто окаменело. Сухо ко всему, что происходит вокруг него.
“Все время хочется спать...
Даже не болит уже. Совесть молчит. Все вокруг - кто все эти люди? Почему они здесь? Почему я здесь?”
Все чаще ему хотелось скрутить головы всем тем, кто шумит, кто разговаривает, кто прикасается к нему. Ему хотелось видеть, как они умирают, корчась на полу у его ног в агонии, как кровь брызжет из всех отверстий и как они внезапно затихают. И молчат. Молчат. О, эта блаженная тишина, без слов, без голосов и бессмысленных обсуждений!
Все мертвые, все лежат на полу и молчат.
Великолепно.
Он ненавидел людей, он не мог больше их любить. Его сердце совсем недавно обросло засохшей, каменной коркой, которая появляется тогда, когда совсем свежая рана начинает заживать. Но эту корку он не сможет содрать, так, как ее можно содрать с пальца.
Он не хотел есть, его тошнило. Все время. До еды, после еды. Ему, в принципе, не хотелось ничего. Кроме одного. Ему очень хотелось приносить людям страдания, чтобы они мучались. Убивать невинных резкими словами, делами, молчать и улыбаться в ответ. Какое удовлетворение! Видеть то, как он ломает их души, так, как они ломали его.
Он медленно ходил, часами сидел на одном месте и наблюдал за людьми. Представлял, как они все исчезнут. Пустые улицы.
Между тем, его не волновала возможная смерть близких. Ему было все равно. Он больше ни к кому не привязывался. Он никого не любил. Ему просто было все равно. Все равно.
К тому же, ему нравились кладбища. Ему больше нравилось общество мертвых, чем живых. Такая странная вещь - живые люди! Они ходят, дышат, говорят, едят, трахаются. А потом просто умирают и их нет. Какая глупость - делать одно и то же изо дня в день. Они все бесили его.
Все они мертвые. Молчат. Великолепно.
Он даже не успел вытереть слезы, они засохли струйками на его щеках. Он внезапно понял, что давно уже не плачет. Потому что ему все равно. Не было больше эмоций. Он заточил лезвием карандаш до состояния иглы, и, положив в карман, направился в сторону темнеющей в сумерках аллеи.
Ему не будет жаль. Совсем.
Ведь ему все равно.
Подарок
Вчера вечером мы отмечали лучший из праздников - восьмое марта. Было много гостей. Пришли бабушки и дедушки, мамины подруги и папины коллеги. В доме стоял шум, как на Красной площади в Новый год. Маме подарили много разных подарков: и чайный фарфоровый сервиз с милыми цветами и бабочками; и красивую фоторамку; и большую книгу рецептов с красочными иллюстрациями и много всего другого. Мне тоже кое что подарили, но это неважно. Дело в том, что восьмое марта - это не только международный женский день, это еще и день рождение моей мамы. В этот день она выглядит такой счастливой! Ей очень понравились все подарки, а особенно - большой, пестрый платок. Раньше не все могли позволить себе такую вещь, а он был роскошный: разноцветный, с ручной вышивкой... Цветы - как живые. Я такой красоты никогда не видала... А мама... Мама взяла платок в руки и вдруг расплакалась. Все недоумевали - в чем же дело, праздник ведь. А мама просто сказала, улыбаясь сквозь слезы:
- Он стал символом нашей встречи. - и они вдруг с папой улыбнулись друг другу и обнялись.
Я так ничего и не поняла в тот день. Да и разве это важно, если мои родители счастливы, а я была рядом тогда и радовалась этому.
Сердце
Котенок открыл глазки и щурясь от какого-то странного света, часто заморгал.
- Я родился!..
Над ним склонилась мама. Огромные голубые глаза на секунду испугали малыша и он тоненько пискнул. Мама замурлыкала и стала что-то причитать на непонятном языке.
- Мяу, мяу, мяу - слышал котенок.
Он не понимал ни слова, но сердцем чувствовал тепло в маминой интонации, нежность и любовь. Малыш не мог ничего знать о чувствах, ведь он только родился. Но сердце его тянулось к маминому сердцу, усики мелко дрожали, он тыкался маленьким розовым носиком в белоснежно-черную мамину шерсть. Ему было холодно, его тоненькая шерстка совсем не грела маленькое тельце котенка. Малыш прижался к маме, а она укрыла его своим пушистым белым хвостом и гулко замурчала.
- Что это? - подумал котенок. - что-то странное идет из горла и груди мамы.
Котенок еще не умел думать, его мысли были маленькими обрывками образов и подсознательных сигналов. Но он чувствовал это сердцем - чувствовал маму сердцем, как она его любит. Он чувствовал, что в ней он всегда найдет защиту, даже ветер не посмеет холодить его, пока мама рядом. Ведь с ней так тепло и уютно.
- Как хочется спать - котенок зевнул, обнажив беззубый рот.
И вдруг почувствовал стук маминого сердца. И его сердце откликнулось на этот стук. И стук маленького сердечка отзывался на биение большого. Он слышал и чувствовал сердцем, что он не один. Его сердце не одно. Засыпая, он различил мамино очередное "мяу". Это было его имя, Пьмьушмьок.
ОЧЕРКИ и РАЗМЫШЛЕНИЯ
Ангельские слезы.
Конец сентября, 10 часов вечера. Идет серый дождь. А почему он серый ─ никак не могу понять. Наверняка его так называют, потому что эти капельки по стеклу наводят тоску.…Хотя это неважно. Дождь по-другому ─ это слезы. Это не тучи плачут. Не облака, не звезды, не луна, не ветер. Это плачут ангелы.…А плачут они о грехах людей. Когда погода солнечная, ангелы радуются. Когда же идет снег, наверняка это значит, что людей с чистыми сердцами и добрых дел стало чуточку больше. Снег надо ценить, это ─ божий подарок.…Разве не чудо ─ с неба, кружась, падают холодные белые снежинки. И нет одинаковых.…Падают тебе на глаза, нос, руки. Холодные, они быстро тают…
Итак, сейчас идет дождь. Несколько секунд назад шел сильный дождь. А теперь редко капает и бьет по подоконнику. Сейчас темно. За окном совсем ничего не видно. Только слышно, как возят за собой капли тяжелых событий шумные машины. Почти во всех окнах погас свет. На противоположной стороне, где-то там, за рощей, тускло поблескивают десятки желтых, белых и голубых огней. Завтра будет снова утро. Но перестанут ли плакать ангелы? Это будет известно только завтра. А сейчас просто размыты по улице лужицы ангельских слез.
25 сентября 2007 года
Закат дня
12 часов утра. На улице очень пасмурно. С подоконников и с крыш домов все еще падают тяжелые дождевые капли. Но ангелы перестали плакать. Наверное, кто-то сделал доброе дело, и они перестали проливать миллионы слез. А может, они увидели мир в семье. Все улицы промокли. Дороги блестят. Трава стала слишком зеленой от дождя. Да, трава еще зеленая, несмотря на то, что заканчивается первый месяц осени. Большие деревья перед домом еще не зажелтели, несмотря на конец сентября, они еще темно-зеленые. А вот маленькие деревца уже кое-где пожелтели. А одно вообще уже обзавелось золотой шапкой. Напротив дома, через дорогу, стелиться поляна. От начала дороги идут две узкие тропинки, сливаясь в середине поляны в одну. Эта тропа ведет в рощу. Перед рощей стоит огромная стена из деревьев, заслоняя все содержимое маленькой рощицы. Итак, дождь кончился.