— Понял, понял, не дурак. — Не расстроился. И слава богу!
Праздник проходил в конференц-зале фирмы, следовательно, сцена не сцена в общеизвестном виде, а скорее помост, на полметра возвышающийся над полом, причем достаточно широкий и глубокий, чтобы на нем даже плясали две-три пары. Соорудили и подобие кулис, поставили большие щиты с надписями — когда и чем отличилась родная фирма. За щитами прятались Саша с Кимом, к тому же с их стороны был выход в коридор, где толпились артисты второго и третьего сорта, звезд первой величины приглашали особо.
Пространство зала дизайнерам удалось превратить в ресторан, несколько помпезный, а хорошо это или безвкусно — сложно сказать, наверное, заказчик так захотел. Столики круглые, накрыты белыми скатертями с драпировками, на стульях такие же чехлы с драпировками, официанты в белых смокингах… или похожих на смокинги пиджаках, Саша не очень разбиралась в мужском гардеробе. А вот лично ее неприятно поразило обилие черноты в одежде фирмачей, будто других цветов не существует, тем паче на празднике. Мужчины либо в черных костюмах, либо хотя бы брюки с бабочкой черные, женщины ва-аще жесть, одни черные платья — короткие и длинные, черные туфли, клатчи и апофеоз — черный лак на ногтях, правда, не у всех. Какой-то бал вампиров намечался, но Саша спросила Кима не об этом:
— Почему банкет в фирме? Народу-то немало… Почему не в ресторане? Это было бы удобней, меньше возни.
— А я знаю! — пожал тот плечами. — У каждого своя пуля в голове, не суши себе мозги всякой хренью. Может, помимо жрачки, запланирован корпоративный секс. Отсексились в кабинетах, вернулись к столам и продолжили пить-танцевать. Неплохо, а? Потом переговоры ведут, в своих апартаментах безопасней и надежней, информация не уплывет. Какой кабак предоставит столько услуг сразу? А что ты называешь — удобней и возней? Для кого? Официантов и поваров? Кто их будет спрашивать — где им удобно? Плита здесь есть в типа столовой этажом ниже, остальное с собой приволокут, не запарятся. Все, Саня, начинаем…
Вечер покатился по шаблону: поздравления с выходом на сцену, звон бокалов-вилок, номера, периодически вручались грамоты и памятные подарки. И вспышки, вспышки фотоаппаратов… Так прошло часа три.
Объявив очередной номер, Саша зашла за «кулисы» и уткнулась в текст, который лежал на столе, ведь репетиция была всего одна, да и то без номеров, просто распределили с Кимом текст, проговорили его, и все. А работать следовало без сучка без задоринки. Ким тоже склонился к ней, заглянув в лицо:
— Саня, я минут на десять выскочу, сигареты закончились — не думал, что эта бодяга затянется надолго. Справишься сама?
— Я вошла в режим, иди, не переживай. Только! — задержала его. — Попроси прийти несравненную, известную в узких кругах Роситу, ее шедевры следующие.
— Не любишь ты Роситу, — с укоризной сказал он, уходя.
— Ха! Мне как-то без разницы… абсолютно без разницы…
— Что именно? — спросил незнакомый голос.
Саша выпрямилась, но рядом с ней уже стоял не Ким, а молодой человек в темно-сером (почти черном — о боже!) костюме. «Какой серьезный…» — отметила она про себя. Крупные и в то же время отточенные черты могли показаться даже красивыми, но серьез, но собранность, но подтянутость… казалось, даже нос, глаза, губы, уши собраны в определенную маску, отвечающую торжественному случаю, но не празднику. Прическа охранника: светлые волосы коротко стриженны, эдакая зэковская щетина, а под воротником щегольская бабочка — несоответствие полное. К тому же от него за пять метров несло ответственностью, будто это старик лет шестидесяти, а самому наверняка и тридцати нет. Скорей всего, рядом с Сашей стоял белый воротничок, креативный менеджер, офисный планктон, что в переводе — сухарь и холодильник. Только немного нетипичный.
— Я не вам, — сказала она. — Вы что-то хотели?
— Угу, хотел… (А тембр у него ничего, мягкий баритон с завораживающими переливами.) Кто у нас тут по плану? Разрешите?..