Резкий, словно удар кнута, выкрик сдувает малышню с улицы. Антон приоткрывает один глаз, видит смутное пятно человеческой фигуры. Неизвестный приближается. Антон заинтересованно смотрит, открывается второй глаз. Зрение постепенно фокусируется, муть исчезает и Антон различает, что это молодой парень, тоже в идиотской юбке, желтых сандалиях на босу ногу, торс укрывает маечка ядовито-зеленого цвета. На голове тюрбан. Парень приближается, круглое лицо лоснится от пота, толстые и неестественно вывернутые губы презрительно кривятся. Незнакомец останавливается в двух шагах от Антона, руки опускаются к поясу. Раздается несколько слов на непонятном языке. Судя по интонации, явно не комплимент. Антон опускает глаза. Руки парня лезут под юбку и Антон уже понимает, что сейчас произойдет, но тут его взгляд останавливается на поясе незнакомца. Странной формы нож – очень широкий возле рукояти, резко сужается, конец клинка загибается крючком. Украшенные железной насечкой ножны болтаются совсем рядом, до рукоятки легко дотянуться, только приподняться и все … Незнакомец, наконец, справляется с юбкой, из складок высовывается внушительного вида «хобот». «Щас освежит, падла», - обреченно подумал Антон. Молнией пронеслись воспоминания, как издевались «урюки» в стройбате, как плакали, не стесняясь слез, сослуживцы от бессилия … Носок левой ноги опускается к земле вовнутрь. Правая чуть сгибается, словно пленник невзначай подбирает вытянутые ноги. Носок левой касается пятки противника. Злоба вспыхивает, ослепляя и наполняя тело мощью. Антон со всей силы бьет правой. Ступня врезается в ногу чуть выше колена, левая нога, словно железный крюк, подсекает. Бедренная кость лопается, как сухая ветка, коричневая кожа рвется и наружу высовываются ослепительно белые обломки кости. Из трещины фонтаном брызжет кровь. Негр никак не ожидал сопротивления со стороны избитого до полусмерти пленника. Хруст ломающихся костей обрывается стуком упавшего тела. Грязный тюрбан сваливается с потной головы, затылок врезается в сухую землю именно в том месте, где из нее торчит небольшая шишечка круглого камешка. Дикий вскрик обрывается в самом начале. Тюрбан, темный по краям от пота, вяло катится по земле … Антон для верности бьет пяткой по лицу. Переносица хрустит под каблуком, в ноге отдается болью. Антон бьет снова и снова, пока хруст не переходит в чавканье.
- Круто стучишь копытом, чел. Уважаю! – внезапно раздается прямо над ухом чей-то голос.
- Достали, суки черномазые, - бурчит Антон и вдруг спохватывается – говорят по-русски! – Эй, ты кто? Почему не вижу?
- Раскрой глаза, - посоветовал тот же голос. – И поверни рыло. Я с другой стороны столба.
Антон попробовал – не получилось.
- Не могу, - прохрипел он. – Петля давит. И глаза совсем заплыли.
- Ногами били? – знающе уточнил незнакомец. – Это у них любимая развлекуха. Шкура на лице лопается, заживает долго … Слушай, у тебя руки связаны?
- Нет, только ошейник и трос. Как у собаки.
- Так чего ж ты сидишь! Живо снимай нож с дохляка … мама родная, тикать треба! – завопил незнакомец.
Антон кое-как дотягивается до трупа. Убитый оказался на удивление легким и Антон без труда подтянул поближе. Нож странной формы очень острый, из отличной стали. Стоило только нажать посильнее и трос толщиной в палец оказался разрезан. Антон удивленно покачал головой – трос-то китайский, что ли? Содрать петлю с шеи оказалось сложнее. Порезал шкуру в трех местах, но кое-как снял. Избавившись от пут, Антон вдруг осознал, что он на свободе! Ну, не совсем, но до нее осталось немного. Это придало сил. На четвереньках, быстро-быстро, заполз с другой стороны. На земле сидит молодой парень, ноги связаны, руки прикручены к железным штырям, шея прижата к столбу кожаным ремнем. В таком положении можно только шевелить пальцами. Лица не видно под слоем засохшей крови и грязи. Одежда неопределенного цвета изорвана в клочья, на многочисленных ранах копошатся мухи, кое-где видны белые черви.