Выбрать главу

Рядовые члены "Триады" именуются "монахами". Имеют клички, соответствующие профессии.

Общая численность "Триады", включая осведомителей, колеблется в пределах от тысячи до полутора тысяч человек.

Численность "семей" (отделов) — около ста человек»

Дальше в досье содержалась информация о преступлениях и операциях, приписываемых "Триаде". Большинство преступлений остались нераскрытыми. Отмечалось, что за последние два десятилетия полиция не смогла зафиксировать км одного убийства, которое можно было бы с уверенностью отнести на счет "Триады". А там, где явно чувствовался почерк этого могущественного и неуловимого тайного общества, жертвы пропадали без вести.

Были кое-какие сведения о ритуалах. В них, в частности, отмечался интересный факт, что члены "Триады" присутствуют на ритуалах в масках.

Общих сведений о "Триаде" в досье хранилось немало. Однако борьба против этого тайного общества на протяжении всех лет его существования (считалось, что современная "Триада" появилась в результате слияния нескольких организаций в 50-х годах) была безуспешной. За последние четыре года лишь три члена "Триады" оказались за решеткой. Двое из них были мелкими рыбешками и ничего интересного рассказать не могли. Третий заговорил. Но буквально на следующий день его нашли мертвым в камере уголовной тюрьмы — своей тюрьмы у Си-ай-ю, к сожалению, не было. Несмотря на тщательное полуторамесячное расследование, убийцу найти не удалось.

По селектору раздался голос Аланга: он вызывал к себе инспектора.

Когда Патрик вошел в кабинет шефа, тот сидел за столом и что-то читал.

— Я слушаю вас, Теон,— сказал Патрик, устраиваясь в кресле, стоявшем у письменного стола.

— Минуту,— произнес Аланг, не отрываясь от бумаг.

Наконец он закончил и поднял голову. Это был маленький щуплый малаец, почти облысевший. Оставшиеся редкие волосы он старательно зачесывал назад.

Незнакомые с Алангом люди могли принять его за переросшего свой возраст клерка какой-нибудь небольшой фирмы, банковского служащего, мелкого дельца, Весь его внешний вид и манера одеваться — он постоянно носил темные костюмы немодного покроя, такие же немодные ботинки и галстук — никак не выдавали в нем того, кем он являлся на самом деле. Веером разбегавшиеся от узких близоруких глаз морщинки создавали впечатление, что он все время щурится от яркого света, и придавали его лицу выражение беспомощности, незащищенности. А когда он действительно начинал щуриться, напрягая зрение, то на его лице появлялась какая-то примирительная и даже услужливая улыбка. Однако сотрудники отдела хорошо знали, что их шеф щурится не из-за близорукости. Безобидный внешне прищур означал, что Аланг приходит в ярость и через мгновение разразится буря.

И вообще, внешность Аланга, как, впрочем, и большинства его соотечественников, была обманчивой. "Маленький щуплый малаец", до того как возглавить самый крупный отдел Си-ай-ю, на протяжении многих лет был лучшим и наиболее результативным из инспекторов "Криминэл интеллидженс юнит" Он не обладал сколько-нибудь значительной физической силой, но зато в совершенстве владел приемами каратэ. Славился он и молниеносной реакцией, столь необходимой в рискованных ситуациях, которые щедро предоставляла ему профессия. В бытность рядовым инспектором он попадал в такие переделки, из которых, казалось, невозможно выбраться живым. Но на следующий день Аланг как ни в чем не бывало появлялся в офисе со своим прищуром-улыбкой, вызывая зависть не только новичков, но и видавших виды коллег.

Аланг отдавался работе полностью, и у подчиненных складывалось впечатление, будто шеф настолько влюблен в свою профессию, что не может заниматься каким-либо другим делом. Правда, поговаривали, что он стал детективом не по призванию, а из желания еще в молодости отомстить кому-то, что он терпеть не может китайцев, кроме Патрика Ло, и что все его служебное рвение замешено на чистой ненависти не к преступникам вообще, а к преступникам-китайцам. Но все это были только слухи. Даже не слухи, а отголоски слухов, витавших по управлению много лет назад. Обрывки давних, давних разговоров. Но как бы то ни было, даже в последние годы, несмотря на возраст (Алангу недавно исполнилось пятьдесят) и солидный пост, он зачастую сам выезжал на операции. Это не было ни позерством, ни недоверием к подчиненным. Просто он не хотел стареть.

Аланг снял очки в тонкой позолоченной оправе, потер глаза.

— Ну, как проходит ваше заочное знакомство с "Триадой"? — поинтересовался он у инспектора.

— Я предпочел бы личные контакты,— самоуверенно отозвался Патрик.

— Вы неоригинальны, дорогой инспектор,— вздохнул Аланг,— такая же навязчивая идея преследовала всех ваших предшественников. Но увы, господа из "Триады" не очень жаждут познакомиться с нами.

— Я внимательно просмотрел материалы,— сказал Патрик,— никакой конкретной информации, общие сведения...

— Вот вы и позаботитесь о том, чтобы исправить положение! — вспылил Аланг.— Вы думаете, что до вас никто ничего не делал? Посмотрим, сможете ли вы пополнить досье хотя бы, как вы выражаетесь, "общими сведениями".

— Я уже пополнил, — небрежно отозвался Патрик.— Правда, тоже ничего конкретного, но все-таки...

— Не выходя из кабинета? — усмехнулся Аланг.— Любопытно. Поделитесь?

— Ну, например, я занес в досье несколько ранее неизвестных кличек вождей: Двойной Цветок, Тонкий Бамбук, Ногти Длинных Пальцев. Смешно. Как могут взрослые люди называть себя такими именами. Двадцатый век, и вдруг — Ногти Длинных Пальцев.

— Просто непривычно для нашего уха, а не смешно. На том они и держатся. Напустили туману, таинственности, чтобы держать рядовых членов банды в страхе и повиновении. Не думаю, чтобы главари воспринимали это серьезно. А откуда вы взяли эти... цветочки?

— Я совершенно случайно увидел у букиниста несколько книжек о тайных обществах в старом Китае. Ну и, конечно, приобрел их: "Записки о хунаньской армии", изданные еще в прошлом веке в Нанкине, еще несколько брошюр — не помню названий. Из них я узнал историю создания тайных обществ. Первая "Триада" появилась в семнадцатом веке. Она боролась против маньчжуров.

— Я что-то слышал о создании "Триады",— сказал Аланг,— какой-то монастырь, монахи, кто-то оказался предателем... Так?

— Да, да,— подтвердил Патрик.— Занятная история. Ничуть не хуже нынешних детективных романов. Хотя это не единственная версия возникновения "Триады".

— Ну ладно, как-нибудь на досуге расскажете. А с чего вы взяли, что сейчас "Триада" пользуется именно этими древними именами? По-моему, вы несколько увлеклись историей.

— Так ведь пять монахов, создавшие "Триаду", и назвали себя Желтым Драконом, Хранителем Алтаря, Белым Бумажным Веером, Красным Жезлом и Соломенной Сандалией.

— Вон оно что! Я и не знал. Любопытно, любопытно. Значит, эти клички существуют почти триста лет? — Аланг мотнул головой.— Вот вам еще один столп, на котором они держатся,— традиционализм. Ведь вы, китайцы, придаете слишком большое значение культу предков. Каждый из вас готов без конца зажигать благовонные палочки своим прабабушкам и прадедушкам вплоть до Конфуция. Это такой консерватизм...

— Не больший, чем обрезание у ваших соплеменников,— сухо перебил шефа Ло.

— О, кажется, назревает межнациональный конфликт,— Аланг весело посмотрел на своего подчиненного и примирительно добавил: — Ну-ну, не обижайтесь, Патрик. К вам и вообще к вашему поколению это не относится. Я имел в виду людей старшего возраста. Нынешняя молодежь стала такой европеизированной и американизированной, что я порой сомневаюсь, действительно ли мы живем в Юго-Восточной Азии. Чего стоят одни только имена: Патрик Ло, Джон Цзифэй, Кэтрин Лю...

Увидев, что инспектор протестующе поднимает руку, Аланг поспешно добавил:

— Разумеется, я говорю не только о китайцах. Стэнли ибн-Салех — тоже не лучшее сочетание. Но мы отвлеклись. Я хочу сказать, что главари "Триады" умело играют на религиозных чувствахсвоих членов. Впрочем, мы сыщики, и у нас конкретная цель — поймать. Итак, как говорят французы, вернемся к нашим баранам. Какие же посты, по-вашему, занимают Двойной Цветок, Тонкий Бамбук и Ногти Длинных Пальцев? Вернее, какие посты занимали они в старой "Триаде"?