— Но что тогда?! — прошептал Леот, снова подойдя к окну. — Что это за магия такая?..
Большинство драконьих космических станций рассчитано, как бы странно это ни выглядело, на людей. Человеческий облик — хрупкий, медлительный, неуклюжий — имеет множество неоспоримых достоинств с точки зрения инженеров. Человек элементарно занимает меньше места. А заодно потребляет куда меньше кислорода, воды, пищи… Человек не рискует сойти с ума от потолка над головой, от невозможности взлететь на собственных крыльях. Наконец, человек не может во вспышке ярости прожечь выдохом титановую обшивку. Правда, чтобы два последних правила действовали на дракона в людском облике, приходится принимать специальные успокаивающие препараты… Но космос того стоит, считает большинство.
Но станция Фарлон — исключение. Несмотря на колоссальные затраты энергии и конструктивные неудобства она изначально, с момента проектирования, вся, целиком, предназначалась для драконов. Две полых сферы, одна внутри другой — триста и триста десять километров в диаметре. Между оболочками — заводы, оранжереи, жилые кварталы, доки — все, что необходимо для приличной жизни. А внутри — небо. Миллионы кубических километров чистого воздуха мгновенно лечили даже тяжелые случаи космической клаустрофобии. Летай не хочу! Правда, отсутствовало тяготение, из-за чего настоящий полет превращался в «воздушное плавание». Но драконы, как выяснилось, хорошо переносили невесомость. А для временно потерявших крылья в результате ранений или болезней — это было даже лучше. Тут они могли снова подняться в воздух, всего лишь изгибая туловище или используя небольшие тяговые установки с пропеллерами или микрореактивные двигатели. То и другое на Фарлоне выдавали бесплатно всем желающим.
Скептики, конечно, поинтересуются, каким образом этот гигантский пузырь передвигается. Ведь ни один известный драконам конструкционный материал не выдержит его веса даже при ускорении в одну десятую нормы! Но это если толкать в одной точке — тогда нагрузка суммируется. А оболочка Фарлона состоит из множества модулей, каждый из которых оснащен собственным гравитационным двигателем. По сути, тащить приходится только воздух внутри — все остальное прекрасно летит само. А если начинаются такие безобразия, что воздуха уже не жалко, драконы быстренько приземляются (впрочем, они должны были сесть еще раньше, по тревоге) и сфера «взрывается». Перед ошарашенным предполагаемым противником окажется приличный флот из почти трех тысяч модулей, одни из которых умеют быстро-быстро убегать, а другие способны неплохо защитить себя и товарищей. По крайней мере, так все должно быть в теории, реально Фарлон переходил в боевой режим лишь дважды, и то были учения.
— Кто же может угрожать народу, способному построить ТАКУЮ крепость?! — прошептал Верис, глядя остекленевшими глазами в иллюминатор, где вырастала из космического мрака огромная зеркальная стена станции. Ан отражался в ней крошечной звездочкой — лишь чуть ярче остальных. Фарлон обращался на расстоянии в пятьдесят астрономических единиц от светила — чуть дальше, чем Плутон в перигелии, но в отличие от Плутона, его орбита была полностью круговой. Даже «Черная птица», разогнавшись до одной десятой скорости света, шла сюда несколько дней.
— Мало ли кто мог, — пожал плечами Закат. Его масштаб строения впечатлял куда меньше, он уже трижды бывал на Фарлоне. — Те же Высшие, или криэйторы, когда были в силе…
— Времена величия и ужаса Анчара давно миновали, а Высшие… Они сильны, но никто из них не осмелится отойти от кольца миров и на десятую долю того расстояния, что мы прошли.
— Ну да, сейчас мы вроде бы сильнее всех в космосе, но станцию ведь строили на века… Конечно, через пару столетий технологии будут получше, может, Фарлон только как сувенир и пригодится… Но мало ли что… Вдруг Высшие придумают заклинание для дальних космических перелетов. Или из нор на Отраве какая-нибудь новая, неожиданная гадость вылезет. Да в конце концов, могут прямо из космоса какие-нибудь совсем посторонние ребята прилететь завтра.
— Просто так, на всякий случай, проделать такую работу… — маг совсем затих.
— Да ладно, — усмехнулся Ант, тоже слушавший диалог, — не своими же руками мы эту громадину собирали. Запустили строительных киберов, да задали программу… Проектировщикам, конечно, пришлось потрудиться, пока рассчитали, да и энергии на доставку миллиардов тонн стройматериала ушло — мама не горюй. Все остальные проекты пришлось остановить на сто двадцать лет… Мой папа в разработке участвовал, так говорит, Лидер ругался по-черному…
— Но зачем?! — простонал человек, потрясенно поглядывая то на экран, то на своих спутников. — Вы ведь даже здесь не живете, кроме пары сотен драконов… Силу показать?! Кому?
— Ну, в какой-то степени да, — подтвердил молодой оружейник, — доказать, что можем. Себе, понятное дело, не кому-то там.
— Ну и страховка, само собой, — добавил Закат. — Если какая-нибудь катастрофа, или магия, или супероружие, или сам Воитель разнесут Анлион по камушку, так что не останется ни одной пригодной для жизни планеты — Фарлон станет спасательной капсулой для выживших.
— Тут полностью замкнутый цикл жизнеобеспечения, — увлеченно подхватил Ант. — При необходимости, станция способна стать домом для всех ныне живущих драконов на тысячу лет — и еще останется место для других рас… не целиком, правда, не всех, но несколько сотен тысяч людей или эльфов возьмет легко!
Он умолчал о том, что теоретическая возможность совсем не подразумевала намерения ее непременно осуществить. Почти с уверенностью можно сказать, что погибни Анлион на самом деле, хозяева станции будут озабочены исключительно спасением драконов. Даже если будет возможность вытащить из гибнущего мира кого-то еще, даже если иные расы не деградируют за пару поколений в условиях постоянной невесомости — командование не осмелится пойти на такой риск. Слишком велика опасность расовых конфликтов в будущем на борту огромного звездолета. Эльфы коварны и жадны до власти, кто знает, что они придумают за сотни лет? А люди имеют дурную привычку плодиться, как кролики и идти отвоевывать территорию для потомства. Кстати, как раз настоящих кроликов, то есть риттелей, взять вполне могли — как самовоспроизводящийся запас мяса. Эти бунт на корабле не устроят.
— Вы точно ненормальные все… — заметил Верис, немного приходя в себя, когда «Птица» вошла в шлюз, и громада станции пропала с экрана. — Но зачем меня сюда тащить было?
— Ну, я мыслей планет-координатора читать не умею, но думаю, тебя просто прихватили, как балласт. На самом деле Рамаррину просто понадобился ангар для «Черной птицы» — достаточно далеко, чтобы никто сюда случайно не заглянул. Мы зачем-то нужны ему и Лидеру — не просто, как подающие надежды курсанты, тут что-то более серьезное. На Фарлоне до нас точно никто не дотянется, даже экипаж станции вряд ли явится посмотреть — тут есть секции, куда не заглядывают десятилетиями. Тут не одну яхту — тут приличный боевой флот можно спрятать, и никто ничего не заметит.
— Но разве они не видели, как ваш корабль подлетал?
— Скорее всего — нет. Кажется, эта посудина обладает способностью к радиомаскировке. Приказать модулю включить реактор, расконсервировать киберов, прогреться и открыть ангар можно и снаружи. Притом не уведомляя дежурный пульт…
— У планет-координатора секретных кодов — как блох у паршивой собаки, — подтвердил Ант. — Я проверял… Добрая треть космофлота подчиняется ему лично — именно самого флота, не экипажей. А у Лидера еще раз в десять больше — не знаю, есть ли во всем Анлионе такой кибермозг, который перед ним на коготках не бегает. Они же участвовали в создании всего этого…
Маг понял в этом объяснении в лучшем случае половину слов, но главное до него дошло. Он оглянулся на Анта, одним взглядом спрашивая, можно ли сейчас говорить откровенно. Тот чуть заметно качнул головой. Пришлось подождать почти сутки, пока они смогли продолжить этот диалог. Но для Вериса они пролетели, словно секунды — слишком волновал его возникший вопрос.