Царь:
- Весьма жаль…
Жандарм:
- Необходим самый внимательный и неослабный надзор за населением Западного края России…
Царь:
- Да, необходимо держать нам ухо в о с т р о…
Жандарм:
- Во время следования партии ссыльно-каторжных в пределах Восточной Сибири трое из них, государственные преступники, Дебагорий-Мокриевич, Избицкий и Орлов, поменялись именами с обыкновенными преступниками-поселенцами и вместо сих последних отправлены по назначению.
Царь:
- Тут, вероятно, было преступное неряшество, если не потворство. С виновных следует сделать строгое взыскание…1.
1 "Красный Архив" 1930 г. № 4 "Доклад" Дрентельна Александру II".
Царь советует, ободряет, подтягивает, требует, следит. А надо всем одно: - необходимо держать нам ухо востро…
Землеволец Соловьев чуть не застрелил "освободителя". Опять "бог спас". Опять "много дам". Опять "ура сильнейший".
Но обреченность повсюду. Ее можно почти осязать руками.
Слезы. Самодурство. Нерешительность. Разговоры о ненавистной конституции. Лорис-Меликов. Красный террор. Расправы. Казематы. Каторга. Палач Иван Фролов. Виселицы.
Императрица Мария Александровна приказала долго жить. Кропоткин пишет в своих "Записках":
- Она умирала в Зимнем дворце в полном забвении. Хорошо известный русский врач говорил своим друзьям, что он, посторонний человек, быЛ возмущен пренебрежением к императрице во время ее болезни. Придворные дамы… покинули ее, и весь придворный мир, зная, что того требует сам император, заискивал перед Долгорукой…
Летом 1880 г. царь обвенчался с Долгорукой. Под венцом стоял сгорбленный старик с мешками под глазами, обрюзглый, страдающий одышкой. Рядом с ним цвела красавица "с глазами газели".
Царь ищет забвения в семье. Он внимателен к детям, он души не чает в молодой жене. Нет забвения: ни в семье, ни в "ура сильнейшем"…
Опять разговоры о реформах, о конституции… Опять палач Фролов… Припадки тоски.- В иные дни он принимался плакать так, что приводил Лорис-Меликова в отчаяние… (Кропоткин).
Террор "Народной Воли". Известно, что за царем охотятся… Взрывы… Царь сам неослабно следит за подозрительными при выездах. Виднейший слуга, полицеймейстер Дворжицкий, сообщает:
- Покойный государь по возвращении с поездки весьма часто призывал меня и отдавал приказания о наведении справок о замеченных им на улицах подозрительных лицах… Случалось часто, что при докладе его величеству о задержании при выезде государя подозрительной личности, он замечал:-верно: у него скверная рожа…1.
1 К А Дворжицкий.- Первое марта, "Исторический вестник", 1913 г. № 1
… Желябов и Перовская, Кибальчич в Петербурге…
Из приближенных царя скажем кратко только о Лорис-Меликове и Победоносцеве. О Лорисе Победоносцев писал в своих дневниках:
- Граф Лорис-Меликов человек честный в том смысле, что он не брал и не берет взяток; но вместе с тем это крайне честолюбивый и властолюбивый, совершенно бессердечный эгоист… ум его хитрый и лукавый, но отнюдь не дальнозоркий, не глубоко проницательный и весьма односторонне развитый жизненной практикой и интригами… России и русского народа он не понимает. Научное… образование его очень поверхностное и ограниченное…
На этот раз слова Победоносцева вполне совпадают с тем, что о Лорисе писалось в № 2 листка "Народной Воли":
- …Благодарная Россия изобразит графа в генерал-губернаторском мундире, но с волчьим ртом опереди и лисьим хвостом сзади в отличие от прочих генерал-губернаторов, отечества не спасших…
О самом Победоносцеве имеется сочный отзыв в книге Лафертэ "Александр II"; книгу граф Валуев называет произведением Долгорукой. Напечатана была эта книга за рубежом, после смерти царя, куда Долгорукая вынуждена была выехать.
- Скажем несколько слов об обер-прокуроре святейшего Синода Победоносцеве. Этот субъект, пропитанный ханжеством, характера сильного, мстительного, настроения желчного, здоровья слабого, один из тех людей, которые проявили себя, как признанные противники прогресса и реформ, проведенных в России в царствование Александра II… Незадолго до смерти Александра II в публике распространился слух, что в "высоком месте" заняты выработкой русской конституции… Некто пустил в ход тогда все средства, как, например, подбрасывание монарху писем, с целью ввести его в курс идей, которые якобы господствовали в провинциях империи…1.
1 Цитируется по книге Богучарского - Из истории политической борьбы.
Этому заматерелому мракобесу даже Александр II казался едва ли не карбонарием…
Об Александре III, сыне "царя-освободителя", следует сказать: конституции не дал, науки упразднил, людей вешал, крамолу уничтожал. Запечатлен в известном памятнике Трубецкого, что в Ленинграде против Октябрьского вокзала. Похож на уездного исправника. Подвержен был зелию настолько, что со своими приближенными в залах дворца ложился на пол, на ковры и ловил проходящих за ноги… Более достойно ничем себя не прославил.
ПЕРВЫЕ ПОПЫТКИ
В конце октября 1879 г. в Одессе прописался курский мешанин Семен Александров, стал искать работы и вскоре поступил железнодорожным сторожем, поселившись с женой в будке на четырнадцатой версте. Рядом с будкой были свалены груды камней для постройки будущего вокзала. Соседи, рабочие и служащие, видели, как однажды какой-то человек, не то "сродственник", не то приятель сторожа Семена Александрова привез из Одессы в будку незамысловатую мебель. Курский мещанин Семен службу нес исправно, жену не бил, не баловал, отличался обходительностью, водки не пил, жил тихо и благонадежно, но почему-то в сторожах долго не пробыл и в декабре уехал с женой, не дождавшись даже расчета. То, что он не "взял расчета, среди знакомых Семена возбудило толки и недоумение:-Чудак, человек! От своего добра отказывается!-Поговорили, поговорили, да и перешли к своим докучным делишкам,
Про сторожа Семена и про жену его совсем было забыли, но спустя время, так года полтора,- пришлось поневоле вспомнить. Курского мещанина Александрова по какому-то неизвестному случаю жандармы где-то арестовали, пригнали в Одессу и предъявили железнодорожникам. Дорожный мастер сразу узнал русого крепыша.- Да, да, это тот самый Семен. Служил у меня сторожем на четырнадцатой версте. Ушел и даже не взял расчета.- В числе собранных для опознания Семена находился и кум его: Семен с женой крестили у него дочку. Понятно, кум тоже обрадовался крестному своего ребенка. Приятели и знакомые стояли рядом с Семеном, улыбались и ободряли его: - Не беспокойся, дурного ничего про тебя не скажем. Человек ты наш, свойский. Все мы тебя хорошо помним.- Тот самый?-Тот самый, ваше высокоблагородие… Тут и говорить нечего… Наш сторож Семен…
Одесский жандармский полковник Добржицкий весьма любезно предложил Семену подписать бумагу с показаниями простодушных опознавателейй. Не к чему больше отрицать, что он проживал здесь сторожем. Зачем лишать куска хлеба этих бедняков? Придется их вызывать в Петербург; примет ли их обратно дорога на службу? Сторож Семен подумал, подумал, взял и подписал бумагу: в самом деле, зачем подводить рабочий народ? Сердобольный полковник остался очень довольным, но сторожа Семена все же обманул: бедняков потом на суд вызвали.
На этом суде обнаружились разные диковинные вещи.
13 ноября 1879 г. из Одессы выехал молодой человек. В Елисаветграде молодого человека арестовали и при нем в чемодане обнаружили 17 килограммов динамита. Молодой человек был доставлен обратно в Одессу. Обнаружилось, зовут его Гольденбергом. За "обработку" арестованного принялся сердечный друг бедняков, вышенареченный полковник Добржинский. Полковник убедил Гольденберга, что в интересах революции ему лучше раскрыть душу. Полковник заметил: Гольденберг очень самомнителен и дал ему понять, что он может сыграть виднейшую роль, стать посредником между правительствам и революционерами, предупредить террор, гибель друзей. Гольденберг признался: он-народоволец, террорист; убил харьковского губернатора Кропоткина, участвовал на Липецком съезде, близок ко многим руководителям революционного движения. Далее, последовали оговоры этих руководителей с раскрытием их подпольных дел. Между прочим, Гольденберг рассказал: под Одессой готовилось покушение на царя. Террористы, получив сведения, что "государь император проследовать изволит" после ливадийских приятственных отдохновений в Петербург через Одессу, послали в Одессу своих людей. Свои люди должны были заложить динамит и взорвать царский поезд. Гольденберг, находясь в то время в Харькове, отделил из динамита, привезенного Баранниковым и Пресняковым, около полутора пудов и послал в Одессу с Татьяной Лебедевой. Погода была дурная, и террористы, предположив, что царь морем и через Одессу не поедет, решили дело перенести в Москву. Поэтому Гольденберг отправился в Одессу за динамитом, который он поручил Лебедевой. Дорогой в Елисаветграде встретил Кибальчича и от него узнал, что тот везет из Одессы проволоку в Александровск, причем Кибальчич прибавил: в Одессе, возможно, мины уже заложены. Гольденберг послал предупреждающую телеграмму, а когда подъезжал к Одессе, около одной будки заметил Татьяну Лебедеву и понял, что сторожем будки является ее, Лебедевой, приятель Фроленко. С Фроленко и с Колодкевичем Гольденберг скоро увиделся. Фроленко обнаружил упорство и от него только после долгих уговоров удалось получить обратно динамит. С этим динамитом, возвращаясь, Гольденберг и подвергнулся аресту.