Сергей ЮРЬЕВ
ЖЕМЧУГ БОГОВ
ЧАСТЬ 1
«Мир слишком велик, чтобы человеческое воображение могло представить себе нечто такое, чего в нем могло бы не быть».
ГЛАВА 1
"Программа исследований в лабораторном комплексе на острове Ши-Бунда проводилась в рамках совместной программы Департамента Безопасности и Военно-Морского Департамента Конфедерации. Утечка информации в прессу о том, что катастрофа произошла вследствие испытаний тартарринового оружия, была инспирирована по личному распоряжению зам. шефа ДБ Гресса Вико. Цель – не допустить дискредитации проекта создания и широкого внедрения тартарриновых энергоблоков. Реальная причина катастрофы – неконтролируемый выброс энергии неизвестной природы, произошедший в результате мгновенного распада стержня. По данным источника в комиссии Аналитического Бюро ДБ, ресурс стержня равен примерно 1000—1200 суток со дня активации, после чего реакция выходит из-под контроля.
12 октября 2973 г. (по ромейскому календарю) в 00 ч. 36 м. (по местному поясному времени) о. Ши-Бунда исчез с экранов радаров военно-морской базы Пента-Сомбреро, одновременно была потеряна радиосвязь с лабораторным комплексом. Визуальный контакт с местом катастрофы был установлен через два часа. Корвет «Рысак» (ВМФ Конфедерации) попытался приблизиться к острову, но на расстоянии 26 миль от цели обнаружилось, что вода в океане кипит, а сам объект окутан плотным облаком пара. В течение 11 дней все попытки приблизиться к эпицентру катастрофы не имели успеха. После высадки спасательной команды обнаружилось, что поверхность острова оплавлена, все сооружения уничтожены. Косвенные данные позволяют утверждать, что в районе бедствия имели место аномальные явления, отчетам о которых присвоена категория «SZ» (доступ ограничен 17-ю лицами). Все лица, находившиеся в зоне бедствия после катастрофы, изолированы в учебном центре ДБ в Новой Александрии. Есть косвенные данные о том, что они поражены неизвестной болезнью, а некоторые уже скончались. Поскольку тел пострадавших на месте катастрофы не было обнаружено, весь персонал лабораторного центра числится в официальных документах как пропавшие без вести".
«Они там живут… Продолжают жить. Тени… И я к ним скоро… Остров умер, а они живы, только не здесь. Шепчутся, хихикают… Им хорошо теперь. Ни туда, ни сюда… Рукам холодно, а ноги припекает. Это дыра! Дырища… Кто сунется – всех затянет. Тени. И я – тень…»
15 августа 2979 г. 13 ч. 20 м.
Только здесь, в полутора тысячах миль от Вальпо, еще можно было увидеть такое… Мотор работал почти бесшумно, только лопасти винта пели где-то на грани слышимости, рассекая воздух, густой, полный запахов и совершенно прозрачный. Внизу, от горизонта до горизонта тянулся ворсистый ковер джунглей, а сверху висело непорочно-голубое небо без того болезненно-сероватого оттенка, который уже стал привычным для обитателей Эвери, огромного и тесного, всемогущего и уязвимого…
Тика сидел, свесив ножки вниз, даже не пристегнувшись карабином к поручню, как ему советовал пилот, и без умолку болтал о политике и нравственности, последних сиарских новостях и древних сиарских же легендах. Он говорил о чем попало, только не о том, что действительно интересовало Зеро Валлахо – зачем, собственно, его вытащили в такую даль и за что посулили вознаграждение, которое не могло присниться скромному эксперту даже в самых радужных снах. Впрочем, если он вдруг откажется от работы, беспокойство ему уже оплатили, так что, особого повода волноваться не было.
– …месяц назад они прибрали еще три провинции, причем даже и воевать почти не пришлось – народ здесь знает своих героев, вернее, героя. Я до сих пор удивляюсь, почему Гальмаро еще три года назад не обосновался в Вальпо как законный пожизненный президент. Хотя ему и сейчас ничто не мешает считать себя и законным, и пожизненным, только вот кем законным и пожизненным, он, похоже, сам еще не решил – то ли деспотом, то ли отцом народа. Впрочем, по местным традициям, это одно и тоже – чем больше ты деспот, тем больше ты отец… – Тика достал из нагрудного кармана своего белого френча одну из торчащих оттуда корранских сигар, по пять песетос за штуку, но, секунду подумав, воткнул ее обратно – сигары были слишком хороши, чтобы курить их натощак. – Скорее всего, их славный деспот, наш старый друг, совершенно справедливо считает, что, находясь в вооруженной оппозиции, гораздо легче стяжать любовь подданных. Пока идет борьба, народу как-то легче переносить перегибы, без которых здесь и в спокойные времена у власти никто не смог бы удержаться…
– Послушайте, Тика ван Дебби, вас ведь так зовут, если не ошибаюсь, – прервал его рассуждения Зеро, – вы можете хотя бы сказать, куда мы направляемся? Зачем – я уже не спрашиваю.
– И правильно делаете, дженти Зеро! – На лице Тики нарисовалось чуть ли не умиление. – Какая вам разница, куда и зачем! Если дженти Гресс Вико счел, что вы нам подходите, значит ни нам, ни вам не стоит обременять себя сомнениями. Могу лишь сказать, что вас ждет работа по специальности, и за пару-тройку недель вы вполне управитесь. Хотя, мне по секрету шепнули, что при определенных условиях будет достаточно и двух минут. Вы знаете, дженти Зеро, я вам даже слегка завидую… Такую прорву синеньких за пару минут никакому везунчику даже в рулетку не выиграть. Проиграть можно, если, конечно, деньги есть, а вот выиграть… Эй! Куда!? – недоуменно спросил Тика у пилота, нервно озираясь по сторонам.
– Местные посоветовали облетать Хавли за сорок миль, оттуда еще постреливают, – сообщил пилот и выплюнул за борт жвачку, всем своим видом показывая, что делает Тике большое одолжение, отвечая на вопрос.
– Я вижу, не так уж гладко идут дела у вашего Гальмаро…
– О, нет, дружище, это все ерунда. Просто ребята с жиру бесятся… Кто-то из гвардии отца народа решил, что он сам не хуже отца. Такое не только в Сиаре случается – такое бывает в любой уважающей себя фирме, где есть чего делить и за что бороться. А здесь, вообще, недоразумение – все из-за дочки…
– Какой дочки? – удивился Зеро.
– Из-за дочки отца народа, из-за сестры народа, то есть… Видел я ее несколько раз, и скажу честно, что сам не прочь бы ущипнуть ее за попку, но, увы – эта радость теперь только для национальных героев. Дженти Зеро, вы, все-таки, удивительный человек – вы можете позволить себе не знать того, о чем сплетничают на пяти материках все газеты и все старые девы…
– Я был слишком занят в последнее время… – Валлахо откинулся в кресле и полузакрыл глаза, надеясь, что Тика воздержится от подробного рассказа, но не тут-то было…
– Сандра дю Гальмаро, двадцать один год, блондинка… Здесь редко рождаются блондинки, но что-что, а эту штучку папа сделал на совесть. Она, кстати, лет пять прожила в Эвери, окончила колледж в Бонди-Хоме, в позапрошлом году в университет поступила, а сюда только на каникулы являлась и то, говорят, весь срок не высиживала. Но однажды до нее дошло, что у папочки есть армия, а в армии служат бравые ребята. Как-то Гальмаро приспичило среди ночи лично проинспектировать казармы, и в одной из каптерок он обнаружил свою Сандру под каким-то лейтенантом инженерного корпуса. Не знаю, как вы, дженти Зеро, а я бы свою выпорол, но она-то знала…
– Нет у меня дочери, – запоздало вставил Валлахо
– …папенькины слабые струны и заявила, что таким образом поддерживает боевой дух, и чувство патриотизма не позволит ей все бросить… Ну папа и сообразил, что невинности дочке уже не вернуть, и учредил орден «Свобода и Сандра», которым обязал награждать всех, кому доченька успела отдаться, но, с другой стороны, он и сам этот орден вручал особо отличившимся в боях, а Сандре запретил им отказывать, будь тот хоть вылитая горилла. Правда, каждый из соискателей награды должен пройти совершенно зверскую медкомиссию… На том бы оно все и кончилось, только нашелся один парень, из молодых, но полковник, который невзлюбил папу, зато дочка ему так приглянулась, что делить ее он ни с кем не захотел, будь тот хоть весь «Свободами и Сандрами» увешан. Вот с тех пор уже месяца полтора держит оборону в Хавли, благо, там один из главных арсеналов Освободительной армии.