В первый момент Эрика задохнулась от обилия навязчивых запахов и застыла на пороге. И головы всех присутствующих в зале тут же обернулись в ее сторону, на нее нацелились монокли и лорнеты стареющих кокоток и донжуанов. По толпе прошел шепоток, от которого плечи Эрики покрылись мурашками. Она чувствовала себя, словно дорогая породистая кобылица на торгах. Вот-вот ее начнут похлопывать по крупу и осматривать зубы. И ей захотелось отвернуться, закрыть лицо и бежать прочь, но она сдержалась, понимая, что все эти оценивающие лорнеты и кривые завистливые ухмылки теперь ее данность и с ней нужно учиться жить.
И как же искренне она была рада увидеть Ричарда, словно по мановению волшебства возникшего рядом с ней и предложившего ей руку. Эта напасть уже была ей известна, потому Эрика выдохнула с облегчением и приняла предложение.
— Вы великолепно выглядите, леди Эрика, — показалось, или в хрипловатом голосе лорда Нигеля проскользнуло нечто, похожее на восхищение?
— Благодарю вас, ваш подарок пришелся как нельзя кстати, — Эрика ответила встречной любезностью. — Оба подарка, — она добавила со вздохом.
Они шли рука об руку мимо рядов знатных лордов и леди, останавливаясь подле каждой группы, и Ричард представлял им свою спутницу. Эрика мило улыбалась, и уже спустя десять минут выражение дежурной учтивости накрепко прилипло к ее лицу, и от него даже стало сводить мышцы щек. И девушка лишь надеялась, что ее неестественное радушие не выглядит слишком уж наиграно.
— Дамы и господа! — Эрика и Ричард достигли торца залы, и хозяин дома повернулся лицом к своим гостям, призывая их к вниманию. — У меня для всех вас важная новость. Я женюсь!
Он сделал паузу, пережидая волну гомона и перешептываний. Чуть снисходительно оглядел присутствующих, давая им возможность немного пофантазировать на тему личности счастливицы. Хотя, впрочем, присутствие рядом с ним молодой красивой девушки в дорогом колье было более чем красноречиво.
Дождавшись, когда шепот сойдет на нет, Ричард продолжал:
— С благословения князя Вильгефорца моей супругой станет его единственная дочь, леди Эрика Вильгефорц, княжна Таэр Марин.
Ричард продемонстрировал гостям их сомкнутые руки, и по залу прошла вторая волна гомона. Откуда-то из центра толпы прозвучал старческий голос:
— А где же сам князь? Почему он не приехал просватать свою дочь?
Лорд Нигель улыбнулся своей обычной хищной улыбкой:
— Князь Вильгефорц не рассчитывал на столь скорую помолвку, леди Эрика приехала в мой дом просто в качестве гостьи. Но, увидев ее, я с первого взгляда понял, что эта девушка — моя судьба, и тянуть дальше в угоду традициям не имеет смысла.
Ричард повернулся к Эрике, а в зале повисла гробовая тишина. Девушке казалось, что самым громким звуком был стук ее сердца. Бедное сердечко трепетало и рвалось прочь из груди, с отчаянием раненой птицы колотясь о ребра.
Между тем, Ричард опустился перед Эрикой на колено и взял ее руки в свои. И таким он в этот момент выглядел искренним и влюбленным, что девушка опешила и едва ли не поверила в чистоту его намерений. Ей никто и никогда не делал предложений, и она почему-то думала, что это происходит в более строгой официальной обстановке, без горящих глаз и преклоненных коленей. А подчас и без присутствия невесты.
— Леди Эрика, при свидетельстве всех этих благородных лордов и леди я прошу вас стать моей женой и связать свою жизнь со моей узами законного брака.
Эрика всхлипнула и потерянно оглядела толпу аристократов. Все они ждали ее слов. Ей задали вопрос, но не дали выбора, и ответить на него она могла только одно:
— Я принимаю ваше предложение, лорд Нигель, — слова с трудом продрались через пересохшее горло, и Эрика уже не была уверена, что правильно следит за выражением лица. Она была напугана и расстроена, и все это, наверняка, читалось по ее мимике. Она ведь до последнего верила, что случится какое-нибудь чудо, и ей не нужно будет выходить замуж за высокомерного спесивого богача. Но теперь она согласилась на это при свидетелях, а значит, пути назад больше нет.
— В честь вашего согласия, — довольный произведенным эффектом, Ричард поднялся на ноги и чуть поклонился Эрике, — могу я пригласить вас на танец?