Ричард хмуро покосился на нее. Крикнул прислуге:
— Вызовите доктора Рено! Пусть ожидает леди Эрику в покоях для гостей.
— Но мистер Рено только что выехал по срочному вызову, — кто-то из прислуги залепетал испуганно, очевидно, зная, что подобный ответ лорду не понравится. — В поселке роженица…
— Вернуть сейчас же! — Ричард бросил на слуг гневный взгляд. — Смею вам напомнить, что Рено мой врач, я оплачиваю его содержание, и он обязан быть у меня под рукой по первому зову. И должен лечить меня и тех, на кого укажу я! А свои акты благотворительности он может творить в свободное от работы время… — от столь эмоциональной тирады Ричард поперхнулся и снова приложил к губам надушенный платок.
— Милорд, мне уже значительно лучше, врач не обязателен, — Эрика пробормотала робко, но Ричард даже не посмотрел в ее сторону. Судя по всему, его больше беспокоило не состояние здоровья его гостьи, а неповиновение прислуги.
Двое верховых уже бросились исполнять приказание господина, по дороге взвилась пыль из-под лошадиных копыт.
— Леди Эрика! — по парадной лестнице торопливо спускалась Анна, заламывая руки и страдальчески хмуря лоб. — Хвала Небесам, вы живы! Как мы все за вас перепугались! Я уж думала, никогда больше вас не увижу… — при этих словах компаньонка всхлипнула, но под холодным взглядом Ричарда быстро взяла себя в руки и сдержала слезы.
Быстро сориентировавшись в ситуации, Эрика вежливо улыбнулась, так, как ее учили все детство и юность:
— За мое спасение стоит благодарить лорда Ричарда, — девушка попыталась склониться в реверансе в сторону мужчины, но голова у нее закружилась, и ее повело. От падения ее удержала рука лорда Нигеля.
Хозяин замка нахмурился:
— И все-таки врач вам необходим, миледи. Отведите леди Эрику в ее покои, — Ричард уже отдавал распоряжения слугам, и те окружили девушку хлопотливой толпой.
Больше всех, разумеется, причитала и суетилась Анна, расталкивая местную прислугу, отгоняя всех чужаков от своей драгоценной воспитанницы. Ричард отпустил ладонь Эрики, и девушка, наконец, выдохнула с облегчением. Хоть он был ее спасителем и давал ей опору, близость лорда Нигеля заставляла Эрику внутренне напрягаться. Этот человек внушал оторопь и опаску, без стеснения распуская руки и повышая голос, и юная леди боялась чем-нибудь вызвать его гнев.
Ветер опять донес до Эрики запахи моря. Над берегом кружили чайки, высматривая в полосе прибоя выброшенную волнами мелкую рыбешку и оглашая округу резкими криками. Девушка улыбнулась этим звукам и запахам — по крайней мере, пахнет в гостях у лорда также как дома. Может, хотя бы близость моря сделает ее новую жизнь не столь безрадостной?
Замок имел выход на причал, возле которого была пришвартована бригантина, привезшая Эрику к жениху, а также несколько парусников, принадлежавших самому Нигелю. Несмотря на согласную нелюбовь аристократии к морю, Ричард, пренебрегал предрассудками. Пусть даже эти предрассудки относились к высшему свету. Молодой лорд Нигель умел считать деньги. Получив от отца богатое наследство, он, против ожиданий не спустил его на кутежи и беспутство — хотя этого тоже было достаточно — а вложил немалую часть в покупку судов. И теперь многие знатные — куда более знатные, чем Нигели — семьи обращались именно к нему, когда им требовался корабль. Кривили губы, за спиной называя Нигеля бастардом и эксцентричным чудаком, но раз за разом просили его о помощи.
Поддерживаемая толпой нянек, Эрика скрылась в дверях…
…Спрятавшись под пристанью, Таура следил за приехавшей повозкой. Обзор между досок был плохим, расстояние — велико, потому юноша больше прислушивался к происходящему, благо слух у морского народа был отменный. Он ловил слова спасенной им девушки, но, к его разочарованию, говорила она мало, а голос ее был тих. В отличие от голоса хозяина замка. Он командовал громко, отрывисто, каждое его слово было, словно пощечина, которые он так охотно раздавал.
Таура поморщился. И в руках у такого вот грубияна оказалась Эрика. Не понимая причины, мав беспокоился о ее судьбе, чувствуя ответственность за нее. Ведь он ее спас, а значит, теперь стал ее нареченным хранителем. Юноша сам не знал, откуда взялись в его голове подобные мысли. Он недовольно скривился, представив реакцию братьев на свой рассказ. Пожалуй, они поднимут его на смех за подобную сентиментальность.