— Что это они хотят подсунуть нам? Какое-то дутое обвинение... — сказала она.
— Мы ничего не слышим! — кричали со всех сторон. — Мы отвергаем это обвинение. Мы не слышим его! За кого вы нас принимаете? За глупых детей?
Андре услышал голос Касси:
— Они хотят арестовать нашего вожака, но им это не удастся! Раньше придется пересажать нас всех! — крикнула она.
Чей-то другой высокий голос начал быстро читать приказ. И этот высокий тонкий голос, говоривший с английским акцентом, заглушил голос Касси и окончательно вывел из себя рабочего в синей блузе. Выхватив у соседки из кошелки большой плод манго, он швырнул им в возвышавшегося над толпой инспектора Примроуза. Разгневанная толпа словно ждала этого сигнала — все накинулись на полицейских. Высокий мужчина с бородкой, как у абиссинского императора Хайле Селассие, вырвал из рук инспектора Кемпбелла бумагу с приказом и здоровенной палкой ударил инспектора по голове. С разъяренными лицами люди с кулаками набросились на полицейских.
Увидев, как увернулся от удара Примроуз, Андре вдруг почувствовал приступ неудержимой ненависти. Сунув руку в кошелку продавщицы, полную плодов манго, он выхватил самый большой из них и изо всех сил запустил им в Примроуза.
— Есть, попал! — радостно воскликнул он и потянулся было еще к кошелке, но женщина отчаянно завопила. Она пятилась назад, пытаясь выбраться из толпы, но толпа не выпускала ее.
— О господи! — кричала она, загораживая руками кошелку с плодами манго — источник ее скудных заработков. — Не трогай, воришка! Рехнулись все! Полиция, грабят! — И, не выдержав, сама вдруг швырнула в Андре манговым плодом.
Внезапно послышались выстрелы. Толпа отхлынула назад, увлекая с собой Андре. Он услышал еще несколько выстрелов, а потом почувствовал, что никто уже его не толкает и он свободен. Полицейские, отступая, стреляли в воздух и в землю. Андре видел, как с криком разбегаются во все стороны перепуганные люди. А затем услышал шум машины, поспешно увозившей полицейских. И только тогда Андре заметил, что тоже бежит, и остановился. Оглянувшись, он увидел огромную фигуру сыщика Дюка, который, вобрав голову в плечи, бежал к воротам, преследуемый разъяренной толпой.
Когда при звуках выстрелов толпа рассыпалась, а полицейские стали отходить, Дюк бросился к Лемэтру. Но Касси и еще несколько человек, мужчин и женщин, накинулись на сыщика. А теперь за ним гналась вся разъяренная, ревущая толпа. Дюк бросился в лавку китайца Янки, перепрыгнул через прилавок и, юркнув в заднюю комнату, спрятался за мешками с мукой. Но торчавший наружу носок ботинка выдал его. Ворвавшиеся за ним люди разбросали тяжелые мешки с такой легкостью, словно это были пуховые подушки. Дюк защищался, как затравленная крыса. Но даже огромная физическая сила не спасла его от шквала ударов — его били кулаками, палками. Он сделал последнюю попытку бежать и бросился в соседнюю комнату, но понял, что попал в ловушку, — единственный выход отсюда был через окно. От страха он позабыл, как высоко оно над землей, целых восемнадцать футов. Торжествующие, гневные, смеющиеся, почти нечеловеческие лица глядели вниз из окна на ненавистного сыщика Дюка, корчившегося на земле.
Когда толпа ворвалась в лавку, Янки быстро схватил кассу, сунул ее в ларь с рисом, захлопнул крышку и сел на нее. С прилавка с грохотом упали весы, пол стал белым от просыпавшейся муки, с полок попадали банки консервов; спотыкаясь о них и отбрасывая их ногами, люди лезли в комнату за лавкой. Янки сидел неподвижно, медленно поводя глазами, и держал в руках острый нож для резки рыбы.
Касси была первой из тех, кто выбрался из комнаты, и теперь она протискивалась к выходу, стараясь поскорее попасть во двор.
— Где керосин? — угрожающе крикнула она Янки.
В этой разъяренной, полной решимости женщине Янки с трудом узнал Касси. Сейчас он боялся ее, как и всей этой толпы.
— Бели, бели и уходи! — сказал он. — Я тебе ничего не давала. Убилайся из моя лавка! Бели весь бидона. — И, словно ища оправдания тому, что делает, вполголоса, почти про себя, пробормотал: — Он приходи сюда как большая хозяина, бели все — сигалета, пиво, плодукта — и не плати деньга, говоли — я сыщика Дюка! Так ему нада, тепеля пусть будет сыщика Дюка.
Схватив бидон с керосином, Касси выбежала из лавки. Она протискивалась сквозь толпу, сгрудившуюся в узком проходе, ведущем во двор, и требовала, чтобы ее пропустили.
— Куда ты с керосином, девочка? — крикнул ей какой-то седой рабочий и попытался отнять у нее бидон.
Касси, не раздумывая, оттолкнула его и побежала.