На пути к порту не обошлось без приключения. Какой-то пьяный терраец в испачканной виной тоге схватил меня за запястье и пытался что-то предложить, дыша мне в лицо перегаром. Я едва удержалась от того, чтобы резануть по его лапе стилетом, зажатым в левой руке. К счастью для пьяницы, его друзья оказались поблизости и вовремя его от меня отцепили. Похоже, некоторые типы людей одинаковы во всех мирах.
В отличие от улиц, по которым я прошла, в порту практически никого не было. Видимо, основное действие праздника разворачивалось на главной площади города или поблизости от нее. Здесь же даже факелы были зажжены не все, поэтому причалы в большинстве своем оставались в темноте. Я прошла вдоль берега в поисках нужного корабля. Но судна, с которого сошла та самая девушка в сарафане, не обнаружила. Наверное, они уже уплыли. Это расстраивало. Я уверена, что смогла бы договориться с местными «славянами», хотя бы потому, что наши родные языки похожи. Но теперь меня снова впереди неизвестность. Кто знает, не выкинут ли меня за борт хозяева корабля, когда обнаружат в трюме «зайца»?
Пришлось снова обойти все причалы, внимательно разглядывая судна. Все корабли с веслами я игнорировала. Они показались мне ненадежными и совсем не подходили для моего побега. В тесном трюме, полном гребцов, спрятаться негде. Как не посмотри, парусные судна выглядели привычнее и внушительнее. Из-за темноты мне мало что удалось рассмотреть, да и не разбираюсь я в судостроении. Поэтому выбирать пришлось практически наугад. Все решил случай. Когда я уже собиралась залезть на крайний корабль, с противоположного конца пирса вдруг раздался заливистый храп, заставивший меня замереть на месте. Мне вдруг в голову пришла мысль, что пусть почти все моряки и сошли со своих кораблей на землю, чтобы поучаствовать в вакханалии имени Цереры, однако оставить на борту хотя бы одного часового они были обязаны. Иначе их ограбят. Неизвестно, что делает часовой на том судне, который я выбрала, но мне точно известно, что кто-то сладко храпит с противоположной стороны. Пришлось срочно менять направление.
Так как меня никто не ждал, то, естественно, и трапа никто не оставил. Взбираться на корабль пришлось по канату, которым судно было привязано к пристани. Канат был толстым и жестким. Пока ползла по нему, ободрала себе обе ладони и два раза чуть не соскользнула в воду. Когда канатный путь был преодолен, я перевалилась через бортик и без сил упала на палубу. Наверное, при этом я была недостаточно тихой, потому что храп прекратился, заставив меня замереть без движения. Совсем рядом я заметила тусклый свет, кто-то завозился. Я вновь сжала в руке стилет, готовясь оказать сопротивление часовому, если он заметит меня. Если повезет, и он тут один, то у меня есть шанс ранить его и сбросить за… Храп раздался вновь, нарушив мои коварные планы.
Встав на четвереньки, я прихватила керосиновую лампу, стоящую на столике часового, и поползла искать вход в грузовой отсек трюма. Он обнаружился в надстройке на корме. Трюм был до отказа заполнен мешками и бочками. Видимо, мне повезло и этот корабль хозяева уже нагрузили товаром, а значит, он скоро отплывает. Единственным, что я абсолютно не смогла предвидеть в своих планах и что никак не способствовало моей незаметности на корабле, была большая клетка, стоящая у стенки трюма. Я не сразу поняла, что в ней находится. Сначала мне показалось, будто хозяева корабля перевозят какое-то дикое животное. Но приблизив к клетке лампу, я поняла, что это человек. Он безвольно лежал на полу клетки, одетый в серые рваные тряпки, сквозь которые были заметны льняные бинты, на которых запеклась кровь. Мужчина был тяжело ранен, но даже весь избитый, бледный и без сознания имел весьма грозный вид. Его опасность подтверждали также кандалы, обвивавшие его запястья. Мне следовало уйти с этого корабля, как только я его увидела. С таким попутчиком сложно будет оставаться незаметной. Но я и так потратила много времени, чтобы добраться сюда, скоро уже начнет светать. Меня могли увидеть, и потому я не стала уходить. Оставалось надеяться, что пленник искренне ненавидит своих тюремщиков и не расскажет им обо мне.
До самого утра я занималась тем, что искала себе надежное убежище. Для этого я с помощью стилета вскрывала бочки, чтобы посмотреть, что там внутри. Мешки мне не подходили. Я могла выдать себя, пошевелившись во сне. В бочках я обнаружила алкоголь, соль, сахар, сыр, масло, рис, остановилась на емкости с финиками. Выложив большинство сухофруктов в полупустой мешок с углем, я пообедала куском гуся, взятым из дома легата, и принялась ждать. Через час-полтора сверху раздались первые звуки шагов – проснулся часовой. Еще минут через тридцать по палубе будто забегало стадо слонов – вернулись матросы. Что-то зычным голосом закричал капитан. Я поспешила потушить лампу, наощупь залезть в бочку и прикрыться сверху крышкой.