-Значит, он не так плох, как мне показалось.
-Совсем неплох, - отозвалась Аска. - А над моим советом, Инанна, подумай. Очень серьезно подумай.
В эту ночь я легла спать не в каюте, а на палубе рядом с Оланом. Хотя кельт и проникся симпатией к магу, до конца команде "Фартового" он не доверял. И потому чутко дремал на нашей палубе, готовый тут же проснуться в случае нападения. Я решила паранойе не поддаваться. Все равно, если они нападут по-настоящему, я вряд ли смогу дать достойный отпор. А на палубе лежала, потому что хотела увидеть небо.
Совет Аски не шел из головы. Благодаря неделе, проведенной наедине с Оланом, я твердо решила уплыть за Призрачный Горизонт и, путешествуя, изучать историю, традиции и языки жителей этого мира. Если здесь нет карт, зато есть множество неизвестных земель, то я стану первооткрывателем. И совсем не важно, что мои труды вряд ли кто-то сможет сейчас оценить по достоинству. Возможно, пройдет пара-тройка веков и ученые этого мира найдут мои рукописи и сделают их источником своих исследований. Хотя есть большая вероятность того, что я сгину в морской пучине, так и не достигнув своей цели. Это не важно. Стоит думать, как воплотить в реальность свои мечты, а не о том, что ждет меня в будущем.
Последуй я совет Аске, мне, скорее всего, было бы гораздо проще исполнить задуманное. Но в душе моей что-то противилось этому. Я была рождена женщиной. Так почему же я должна искажать истину? Ради чего? Ради своих целей? Но для их достижения никакой маскарад мне не нужен. Ради того чтобы не провоцировать местных мужчин своим видом? Да пусть подавятся! Вот уж для кого я притворяться не собираюсь. Как только прибудем в порт, куплю себе саму откровенную одежду, которую найду. Пусть видят, кто я такая!
Мелькнула мысль, что во мне говорит гордыня. Что ж, она всегда была неотъемлемой частью меня. Как и другие не слишком привлекательные для девушки черты. Я усмехнулась своим глупым воспоминаниям. Рядом всхрапнул Олан, и мне вдруг тоже нестерпимо захотелось спать. Глаза слипались. Я перевернулась на бок и провалилась в глубокий сон.
Интерлюдия Черного Льва
Легат Гай Люциус Сципион смотрел из окна своей спальни на праздношатающихся внизу людей, приветствовавших Церералии. Мужчина чувствовал, что сильно отличается от этих терранцев. Он больше не мог также буйно радоваться жизни, как прежде. И не только потому, что всего несколько часов назад был абсолютно точно мертв. Нет, это была всего одна из причин.
Еще до прибытия наложниц Люциус прибывал в крайне унылом расположении духа. Он вернулся из очередного сражения победителем, но совсем не чувствовал себя таковым. И полученная в последнем сражении рана тоже не была главной причиной плохого настроения легата. Представитель рода Сципионов, как и полагалось хорошему воину, не боялся ни собственной смерти, ни ранений. Его мучала тяжелая размолвка с другом.
Отец Люциуса, Гай Клинт, был прокуратором Алиры, зеленого острова, исконной родины галатов. Там будущий легат провел большую часть жизни. В его воспоминаниях это был край, утопающий в зелени. И пускай общее развитие городов Алиры уступало континентальному, люди на этом острове были милы и доброжелательны. Даже маленький Люциус, будучи чужеземцем и сыном захватчика, получал от них заботу и внимание. Он помнил, как соседи весело здоровались с ним при встрече, круглолицый булочник угощал его своей выпечкой, а местные мальчишки играли вместе с ним дни напролет. Среди той компании товарищей-сорванцов был один паренек, которого Люциус готов был назвать своим вечным другом.
Младший Сципион и тот галат с увлечением слушали рассказы ветеранов о военных походах, чертили на песке карты сражений и вместе постигали боевые искусства. Так бы они, наверное, и провели свою жизнь, полагаясь друг на друга, но вмешался случай: скончался один из консулов, в административном аппарате Империи произошли перестановки и Сципиона-старшего отозвали в столицу. Люциус был уверен, что его друг последует в Руби за ним, и потому не поднимал эту тему до самого отъезда. Но здесь его ждала ужасающая неожиданность: юный галат не пожелал расставаться со своей родиной. Сципион-младший ушел, не оборачиваясь. И уже позже, плывя на корабле, Люциус горько рыдал из-за этого "предательства".
Годы шли. Умер Гай Квинт, Гай Люциус возмужал. Однажды, возвращаясь в Руби после очередного сражения, будущий легат понял, что влюбился в свою страну. Империя Терра вошла в его плоть, разум и душу. Он больше не мыслил себя отдельно от нее. Тогда Люциус впервые понял, чем Алира являлась для его друга. Он не простил того галата, потому что прощать было, в сущности, нечего. Напротив, сам Спицион стал испытывать вину за то, что отвернулся от человека, который значил для него очень многое. Впервые за десять лет Люциус отправил другу письмо. На свою радость, ответ он получил почти сразу - через два месяца. Галат не забыл имперца, он был счастлив, что с другом детства все в порядке. Их переписка длилась семь лет.