-Расскажи мне о войне, - потребовал от моего подчиненного Миркель. - Ты ведь знаешь, что это такое. Так поведай мне об этом.
-Нелегкую ты тему выбрал, парень, - покачал головой Олан.
Мужчина не хотел нарушать царившую на палубе атмосферу, но оракулу было все равно. Юноша невидящим взором смотрел на ночное море и очень долго не моргал. Наконец, галат сдался.
-Некоторые воины утверждают, что война обнажает людские души. Они говорят, что только на войне ты узнаешь, чего достоин. Что самая крепкая дружба, самое черное предательство, настоящая сила и немыслимая слабость - все это приходит с войной. Отчасти они правы. Но это все лишь слова. То, что тебе запоминается на войне, это не славные победы и сокрушительные поражения, это пот, кровь, слезы, боль и голод. На самом деле в войне сложно определить проигравших и победивших. Тот, кто вступил в войну, уже проиграл, победили лишь те, кто смог с нее вернуться и продолжать жить, как обычный человек. Война - это бесконечная игра против смерти, мира и самого себя. Вот что это такое.
Все молчали. Никто не знал, что сказать. Даже Готрак понуро повесил голову. Наверное, после откровения Олана все бы разбрелись по своим местам и предались мрачным снам, однако Ремин вдруг оглушительно чихнул, разряжая обстановку.
-Олан, бросай первым, - сказал Ждан. - Раз уж Аска сегодня отказывается отвечать на вопросы, то я намерен обобрать ее до трусов.
Пиратка снова фыркнула и кинула в своего капитана курительной трубкой. Трубка с глухим звуком угодила Ждану в лоб и отскочила от него, едва не разбив фонарь.
Я истово молилась. Не христианскому Богу. Фортуне. Но, видимо, богиня, как настоящая женщина, не любила конкуренток, и потому ко мне не прислушалась. Мне повезло, что эту партию выиграл Ремин и вопрос его прозвучал вполне невинно.
-Что за человек твой отец?
Аска бросила тревожный взгляд на сына.
-Ммм, холодный, - сказала я первое, что пришло в голову. - Он купец, но сам товар не продает, только руководит другими людьми.
-Он хороший человек?
-Я не знаю. Мы мало общались, так как он отдал меня на воспитание другим людям... И это уже второй вопрос.
Мне вспомнились долгие зимние дни в детдоме, бесконечные ссоры, драки и вечно отчуждение людей вокруг. В себя я пришла только тогда, когда Олан громко объявил о моем выигрыше. Я огляделась. Ждан смотрел на стакан с костями обиженным взглядом.
-Расскажи мне историю о том, как ты впервые вышел в море.
Теперь обиженным взглядом мужчина смотрел уже на меня. Он отвязал от пояса мешочек с деньгами, отсчитал несколько монет и протянул мне. Я покачала головой. Ждан немного замешкался, но в итоге попытался отдать мне весь мешочек.
-Мне не нужны деньги, - отказалась я. - Мне нужна история.
-Но это не то, что я могу рассказать, - испуганно ответил купец.
-От этого мне только любопытнее. Так что, если не можешь рассказать, предложи что-то равноценное.
Ждан ненадолго задумался, а потом сорвался с места и скрылся за дверью полуюта.
-Это надолго, - вздохнула Аска, пытаясь поплотнее запахнуть одеяло на груди.
-Пошел рыться в своих сокровищах. Наверное, до утра оттуда не вылезет, - добавил Готрак.
Однако вопреки их прогнозам спустя минуту Ждан вернулся на палубу. В руках его была замысловатая резная шкатулка из темного дерева. Он осторожно поставил ее на перед фонарем и поднял крышку. На подушечке из темно-синего бархата красовалась крупная голубая жемчужина. Я, словно зачарованная, протянула руку и дотронулась до нее.
-Капитан, ты с ума сошел... - изумленно воскликнула Аска.
-...что отдаешь такое сокровище за какую-то историю? - продолжил ее фразу Готрак, странно поблескивая глазами.
-Все нормально. Это жемчужина должна принадлежать ей, - успокаивающе произнес Миркель.
-Это тебе боги сказали? - с восторгом спросил у друга Ремин.
-Нет. Здравый смысл, - серьезно ответил оракул.
Они еще долго обсуждали жемчужину, но Ждан поспешил отыграться и продолжить игру. Я же забрала его дар и перебралась на свой корабль. Это была хорошая замена интересной истории. Голубая жемчужина маняще блестела в свете луны. Я лежала на палубе собственного судна и до утра рассматривала ее. Жизнь представлялась мне такой же загадочной и завораживающей, как и холодная драгоценная горошина на моей ладони.