— Дианочка, здравствуй, — Нина Филипповна поднялась из-за стойки библиотекаря, как только я вошла в читательский зал.
Здесь, как обычно, пусто — посетители бывают не часто. В основном школьники наведываются, если на уроки литературы нужно конкретное произведение из списка писателей-классиков. Бумажные книги постепенно теряют свою актуальность, а жаль — есть в печатных изданиях особый шарм, неповторимая атмосфера и уют.
— Здравствуйте, — улыбнулась ей. — Как вы тут?
— Без тебя как без рук, — причитает она, — ну не сильны мы в компьютерах, а департамент культуры наседает — требует от нас полноценную электронную библиотеку. Хоть бы прислали специалиста в помощь. Техникой обеспечили, а что да как — разбирайтесь сами. Такими темпами не скоро закончим.
— Вот для этого я и пришла, всё равно дома скучно без дела сидеть.
— Выручаешь нас… Но поберегла бы себя, девочка, — с материнской заботой сказала Нина Филипповна. Приблизилась ко мне, взяла под локоть и повела к стулу.
— Беременность — не болезнь, — и ещё немаловажный факт: на работе спокойнее.
Вечером «муженёк» опять найдёт, к чему придраться, а если учесть, что сегодня они отмечают очередную «звёздочку» одного из офицеров, то вернётся Марк в нетрезвом состоянии — в эти моменты стараюсь не выходить из своей комнаты, не желая нарваться на конфликт.
— Не болезнь, конечно… Да я так же говорила, когда беременной была, — она усадила меня, подложив под спину небольшую мягкую подушку, — но двойню гораздо тяжелее вынашивать. Вон, какая худющая стала, один живот торчит, черты лица заострились, забрали мальчишки все твои силы — богатырями будут.
«Все в своего отца» — вздохнула. Мысли о Саиде вновь одолевают, не давая покоя. Хотела отвлечься — не получается…
— Диана! — воскликнула Нина Филипповна, потом быстро сбегала к своему столу и вернулась: — Вот, — протянула листок.
— Что это? — смотрю на телефонный номер и ничего не понимаю.
— Звонили из Москвы несколько раз на наш стационарный телефон.
— Из Москвы? — удивилась я. — Кто?
— Ты только не злись… — она замешкалась. Присела напротив меня, виновато взглянув.
— Почему я должна злиться? — ещё больше растерялась.
— Из издательства звонили. Они в восторге от твоей книги. Просят связаться с ними в срочном порядке для обсуждения деталей. Тебя напечатают!
— Ясно… — не разделяю её радости. — Я же поделилась с вами, чтобы вы оценили слог и стиль — так сказать «проба пера».
— Прости… Но после того, как проглотила написанную тобой историю буквально за пару дней, не могла поступить иначе — отправила рукопись на электронную почту издательства. Сюжет потрясающий, невозможно оторваться, я слезами обливалась, пока читала, прям просится фраза: «основано на реальных событиях».
«Потому что это правда, потому что все чувства и эмоции настоящие» — произошедшее со мной изложила в виде книги, желая избавиться от болезненных воспоминаний (хотя это не помогло). Заменила настоящие имена на вымышленные, а также место основных действий указала другое.
— Если согласишься, можешь состояться как писатель, — добавила Нина Филипповна. — А главное: в издательстве уже сейчас хотят продолжение истории, ведь финал остался открытым — многим читателям будет интересно, как сложилась судьба твоих героев. Не знаю, что ты думаешь по этому поводу, лично я вижу их вместе — счастливых и бесконечно любящих друг друга.
— Продолжения не будет… не будет… — меня напугали её слова, когда представила на доли секунд, как снова окажусь в замке Саида. Он же превратит мою жизнь в ад… Кроме ненависти, вряд ли что-то ещё осталось в его душе…
Глава 3
В издательство я так и не перезвонила. Не решилась…
Или требуется больше времени, чтоб «созреть»? Пока не знаю, нужно ли мне это: связывать свою жизнь с писательством и в мыслях не было. Наверное, сомнения преследуют любого автора вне зависимости от опыта, а новичка в этом деле — тем более.
Есть опасения, что мою историю неправильно воспримут: кто-то как красивую восточную сказку, насмотревшись фильмов про султанов и гаремы, «попасть в плен к незнакомцу — это так романтично!» — восхитятся они; «какая героиня редкостная дура, мужик готов был весь мир кинуть к ногам любимой женщины, могла жить как королева, а она предпочла свободу» — скажут другие.