— Не бойся, из здесь присутствующих людей никто не проболтается, а стоит им попытаться открыть рот, как голова тотчас слетит с плеч. Я обещаю, — заверил киммериец.
— Флот Илдиза выступает через восемь дней, — тяжело вздохнув, проговорил торговец. — Галеры ударят по пиратам с двух сторон. Ждут двадцать судов, вышедших из Султанапура, но учти, это государственная тайна. Оказаться на плахе у меня нет ни малейшего желания. Никому другому я не рассказал бы этого даже под пыткой.
Последнюю реплику Конан пропустил мимо ушей. Восемь дней! Это слишком много. И еще неизвестно, увенчается ли успехом поход туранцев. Пираты — опытные моряки и воевать умеют. Сказать по правде, именно они являются истинными хозяевами Вилайета. Корабли разбойников быстры, надежны и отлично вооружены. Флот Илдиза получит достойный отпор.
Посмотрев на купца, киммериец задумчиво проговорил:
— Нельзя ли покинуть порт раньше этого срока?
— Нет, — мгновенно отреагировал Абдул. — Я бы и сам с удовольствием рискнул парочкой судов. Только один поход в Рамдан окупит все расходы и принесет гигантскую прибыль, но, увы… Указ короля не делает никаких исключений. Нарушителей ждет суровое наказание. В лучшем случае отберут товар, а в худшем… Боюсь даже думать об этом. Палачи Аграпура хорошо знают свое ремесло.
— А если прорваться с боем? — уточнил северянин.
Туранец поднял глаза и удивленно уставился на киммерийца. Подобного вопроса он никак не ожидал. Растерянно пожав плечами, торговец сказал:
— Вряд ли. Боевые галеры перекрыли все выходы. Им на помощь тотчас придут другие суда. На подобную попытку может решиться только сумасшедший.
— Понятно, — Конан кивнул головой. — Ну, а подкуп? В свите правителя есть люди, готовые за золото продать собственную мать. Жена не имеет значения. Я уплачу столько, сколько нужно. Один корабль, не больше…
Купец захлебнулся от изумления. Уточнять, откуда у наемника такие большие деньги, смысла не имело. Если его сопровождает «барс», то, наверняка, за киммерийцем стоит сам король Кироса, но к чему такая спешка? Разумного объяснения Абдул не находил, хотя боги умом торговца не обделили. Поглаживая бороду, туранец заметил:
— Попробовать можно. Есть у меня один верный человек, близкий к трону. Его жена имеет слабость к драгоценным камням, а стоит это удовольствие недешево. Так что долги растут. Я попытаюсь, но шансов на успех очень мало. Прошение сразу привлечет внимание Илдиза. Для проверки повелитель привлечет Мишрака, а его ты знаешь. Он, как боевой пес, вцепится в жертву мертвой хваткой.
Рассуждал купец вполне логично, и северянин понимал, что его давний приятель прав. Настойчивость придворного вызовет лишь раздражение у короля. Могущественный повелитель не терпит возражений. Однако отступать от принятого решения киммериец не хотел. У него еще теплилась надежда, что из города удастся вырваться мирным путем. Сделав глоток из кубка, он спросил:
— Когда и как я узнаю результат?
— Дня через два… — неуверенно начал Абдул.
— И речи быть не может! — тотчас проговорил Конан. — Я должен покинуть Аграпур завтра. У меня каждые сутки на счету…
Дорого бы дал торговец, чтобы узнать тайну киммерийца. Северянин размениваться на мелочи не станет. Абдул чувствовал запах больших денег. Его глаза алчно вспыхнули, но тут же потухли. Риск слишком велик и неоправдан. Киммериец настроен очень решительно и готов пойти на крайние меры, а чем это может закончиться, туранец предполагал. Поправив халат, купец согласился:
— Хорошо. Завтра утром я лично проведу переговоры. В полдень все будет ясно. Пришли своего «барса» к моему дому. Тебе днем показываться на улицах не советую, ни один наряд не способен скрыть столь мощную фигуру. Кто-нибудь узнает и обязательно донесет…
— Ладно, договорились, — произнес Конан, вставая.
Исхад поднялся одновременно с киммерийцем. Поставив кубок на поднос, неторопливо встал и хозяин дома. Вздохнув, торговец заметил:
— По городу сейчас ходить небезопасно. Грабителей ловят, чуть ли не каждый день, но меньше их не становится. Впрочем, что они вам… Опасайтесь патрулей. Ночью в Аграпуре запрещено выходить из домов. Нарушителей наказывают палками. Я бы оставил вас у себя, но…
Абдул сделал паузу, подбирая подходящие слова. Чувствовал он себя неловко.
— Шпионы Мишрака есть везде, — наконец вымолвил купец. — Я не могу доверять даже своим людям. Ты сам знаешь, Конан, что бывает за укрытие беглых преступников. Мы окажемся на виселице вместе. Найдите более безопасное место для ночлега.
Северянин усмехнулся и протянул руку для прощального рукопожатия. Прежней уверенности в действиях туранца уже не было. Визит киммерийца принес ему немало хлопот. Путешественники направились к выходу. Торговец громко крикнул:
— Селим! — Створки раскрылись, и молодой человек застыл в почтительном поклоне. — Проводи гостей. Я хочу, чтобы они ушли незамеченными, — приказал Абдул.
— Будет исполнено, господин, — проговорил юноша.
Без сомнения, он выполнял подобные поручения и раньше. Несмотря на свой возраст, Селим пользовался доверием купца. Обогнав киммерийца, туранец вышел из дома и сразу свернул вправо. В тусклом свете факелов северянин заметил узкую тропинку, ведущую вглубь сада. Юноша двигался достаточно уверенно. Он прекрасно ориентировался в темноте. Следом за ним, вытянувшись в цепочку, шли путешественники. Пройдя сквозь заросли кустарника и оставив позади ряд пальм, группа оказалась перед маленькой калиткой. Рядом с ней стоял охранник. Бросив взгляд на Селима, мужчина молча отступил на шаг.
— Идите вдоль стены, — тихо произнес молодой человек. — Место здесь глухое, пустынное. До базара дойдете без труда. Ну, а дальше сами…
Низко склонившись, киммериец шагнул в проем. Теперь все стало понятно. С этой стороны находились дома менее богатых торговцев. Между зданиями и стеной образовался небольшой проход, имеющий десятки ответвлений. Для людей, ведущих тайную жизнь, это имело большое значение. Их гости могли незаметно прийти и так же незаметно исчезнуть.
Конан осмотрелся. Вокруг тишина и покой. Высоко в небе сверкали тысячи звезд, из-за крыши двухэтажного строения торчал узкий изогнутый месяц, освещающий воинам путь. Подождав спутников, киммериец уверенно направился к базару, но вскоре неожиданно свернул влево и двинулся по узкому переулку на север.
— Мы не туда идем, — заметил советник Андурана.
— Я знаю, — откликнулся северянин. — Эта дорога мне не очень нравится.
— Ты не доверяешь Абдулу, — догадался шемит.
Киммериец оглянулся и посмотрел на Исхада. Разглядеть лицо мужчины было трудно. Пожав плечами, Конан ответил:
— В этом городе нельзя доверять никому. Тебя здесь продадут, купят и снова продадут. Аграпур держится на крови и золоте. Ради богатства и роскоши местные жители способны на любое преступление.
— Тогда зачем ты пошел к купцу? — удивился советник. — Выдав убийцу страже, он получит почет и награду. Илдиз, наверняка, оценит по достоинству его поступок. Зендала завтра схватят, и будут пытать.
— Не думаю, — иронично улыбнулся киммериец. — Я слишком много знаю о делах Абдула. Его караван оказался в Косальских горах вовсе не случайно. Туран вел приграничную войну с Вендией, и товары из этой страны перестали поступать в Аграпур. Их цена была невероятно высокой.
— Контрабанда! — невольно воскликнул шемит.
— Именно, — северянин утвердительно кивнул головой. — Дела нашего торговца шли не очень удачно, и он решил рискнуть. Действовал с размахом. Подкупил на перевале и туранских воинов, и вендийских. Купец не рассчитал лишь одного — в тех местах промышляли грабежом сезары. Дикий, кровожадный народ. Дерутся отчаянно, вплоть до последнего бойца. Поговаривали, что горцы съедают пленников, но никто этого не видел. Они напали на караван уже после прохождения постов, когда охрана расслабилась. Моя сотня подоспела как нельзя кстати. Таким образом, Абдул обязан мне не только жизнью, но и своим богатством. Я сопровождал товары почти до Хоареэма.
— Это было давно, — возразил Исхад.