— Ну что ж. — Я села по удобнее и закрыла глаза, приготовившись петь.
В голове крутилась одна песня, которую я однажды услышала, проходя с отцом мимо корчмы. Там пела девушка. Она очень красиво играла на лютне и отец, увидев мои загоревшиеся глаза, позволил послушать ее до конца. Мне хватило одного раза, что бы запомнить слова, и я часто напевала это песню, пока отец был жив. Но после его смерти, у меня не поворачивался язык, так как каждый раз на глаза наворачивались слезы.
Ее мотив уже заиграл у меня в голове тихими переливами струн, и я запела, вторя мысленной лютне.
Глава 14
Путь пальцем проложи
Средь шрамов, ран суровых,
Чтобы наши слить пути
Судьбе наперекор.
Открой те раны,
Вылечи их снова.
Пусть сложатся они
В судьбы узор
И из снов моих
С утра бежишь проворно.
Крыжовник терпкий,
Сладкая сирень.
Хочу во сне твой видеть
Локон черный, фиалки глаз твоих,
Что слез туманит тень.
По следу волка
Я пойду в метели.
И сердце дерзкое настигну поутру.
Сквозь гнев и грусть,
Что камнем затвердели,
Я разожгу уста,
Что мёрзнут на ветру.
И из снов моих
С утра бежишь проворно.
Крыжовник терпкий,
Сладкая сирень.
Хочу во сне твой видеть
Локон черный, фиалки глаз твоих,
Что слез туманит тень.
Не знаю ты ль моё предназначение?
Иль страстью я обязан лишь судьбе?
Когда в желанье я облек влечение,
Не полюбила ль ты во вред себе?
И из снов моих
С утра бежишь проворно.
Крыжовник терпкий,
Сладкая сирень.
Хочу во сне твой видеть
Локон черный, фиалки глаз твоих,
Что слез туманит тень.
Я пела, смотря куда-то в стену и представляя себе ту любовь, о которой пелось в песне. Это было едва ли не самым важным пунктом для той самой магии, которую называли песнями сирен. Мы должны вложить душу, сердце, проникнутся чувствами и тогда наш голос мог увести за нами кого угодно. Мне так говорили.
Люди зачарованно следили за каждой нотой, не замечая, как сами шли в пропасть, проникаясь всеми чувствами. Если сирена испытывала боль, то простой человек мог умереть от разрыва сердца, ощутив всю печаль на которое способно его сердце. Маленькие детки под колыбельные засыпали сладким сном, под веселые песни люди танцевали, кружась и смеясь от смеха. Но только если сирена чувствует. А сейчас мне было печально, и песня была под стать. Об израненных чувствах, о сомнениях, о страхе выбора. Именно это звучало в каждой ноте, в каждом слове, позволяя мне видеть, как мой голос подрагивает хрустальным светом в свободном пространстве.
Из голубых глаз девушки бежали крупные горькие слезы. Она не вытирала их, позволяя самостоятельно падать на подол ее юбки и впитываться неровными кляксами в ткань. Я видела, как ее аккуратное личико искажает неведомое ей ранее желание зарыдать от неразделенной любви, но Рария оказалась сильнее и просто опустила лицо в ладони, когда я закончила.
— Ты в порядке? — Тихо спросила я.
— Это… Это была невероятно. — Она улыбнулась и мне полегчало.
Не все так реагировали когда понимали что попали под власть сирены.
— Ирли, это было так полно, чувственно, меня просто переполняли эмоции! Невероятно. — Она обняла себя за плечи и со вздохом облегчения откинулась на спинку стула. — Мне кажется, никогда не было так легко. Словно я накопила в себе слишком много, а сейчас это вырвалось на свободы и мне, наконец, стало легче дышать. Кто тебя всему научил?
— Мама.
— Она тоже была сиреной?
— Разве что чуть-чуть. Больше всего в ней было от дриад. У нее был красивый голос, но она слишком любила природу. Растения, цветы, деревья — это была ее стихия. — Я вспомнила, как она подолгу могла возиться в саду, с нежностью и заботой перекапывая очередной кустик. Даже мое имя было отголоском ее наследия. — Ее мать была сиреной. Я не застала ее. Герда погибла во время пятой войны за истребление рас.
— Оу, это ужасно. Мне очень жаль.
— Тогда многие пострадали, не стоит. Как я и говорила, мне не удалось ее застать, но она передала моей маме все что знала, понимая, что в роду еще могут родиться сильные сирены. И оставлять их в неведенье слишком опасно.
— Опасно?
— Представь себе ребенка, который очень и очень любит петь. Его родители, например, сорятся, и что бы успокоиться он начинает петь песню. И первое что приходит ему на ум «Мясник и его жена».