Эту историю совсем недавно обсуждала вся столица — от портовых грузчиков до изысканных аристократок. Малия, дочь жестянщика, необыкновенная красавица, около месяца была игрушкой эльфийского лорда. Все банально — когда тот пресытился любовью простой человечки, то бросил ее без гроша и с ребенком в чреве. Родные не приняли ее обратно. Успокоение девушка нашла только на дне городской реки.
Элья смотрела на меня как на врага народа. Такими темпами в следующий раз я обнаружу ее уже брюхатой и, что самое странное, счастливой. Та, Малия, улыбалась до конца, будто знала бесценный секрет.
Я забрала причитающуюся мне плату и собралась уходить. Обиженный голос травницы догнал меня у самой двери.
— Не все эльфы такие сволочи, какими ты их выставляешь. Может быть, потому что ты сама обожглась с дроу, как рассказывают?
Леший побери.
— И ты веришь всяким сплетням? — небрежно произнесла я и вышла.
Элья, все совсем не так. Я его до сих пор люблю, но что это меняет?
Дела не ждут.
Далее я сходила в кузню и сдала все железки разбойников, скромно улыбнувшись в ответ на вопрос где я раздобыла такой раритет, посетила несколько постоялых дворов, выясняя, нет ли работы для ведьм и травниц, но ничего путного не нашла. Разочаровавшись, отправилась на столичный базар.
Здесь традиционно можно купить все, начиная от оружия, драгоценностей и заканчивая какой-нибудь экзотической треххвостой зверюшкой из земель дроу. Были бы средства, а продадут вам хоть любимое белье Пресветлой.
В это время, как я поняла, проводились уличные бои, в которых мог принять участие любой желающий. Сейчас на импровизированной арене пыхтели двое громил, картинно разминая бугры мышц. Возле них толпились зеваки и молоденькие девицы, визжащие от восторга каждый раз, когда кому-нибудь из бойцов удавалось дать сопернику смачную оплеуху.
Не люблю такие зрелища — сплошная показуха! Обоих этих оболтусов на арене легко уложит один — единственный остроухий, нисколько не напрягаясь. Например, вон тот светлый, что стоит у оружейной лавки.
Ух, чтоб у меня волосы поседели, и каблук сломался! Я приросла к земле, ошеломленно глядя на первого в моей жизни черноволосого светлого эльфа. Нет, не так. У него волосы цвета ночи — непроглядная темнота сотен оттенков черного. Яркие синие глаза, тоже не типичные для светлых. Очень красивое сочетание, я даже залюбовалась. Люблю чернявых! Только не эльфов, конечно. Но этот мне действительно понравился — уж очень непохож на своих конфетно-прекрасных сородичей.
Ах да… поймите меня правильно — я вовсе не из тех, кто восторженно пялится на всех встреченных первородных, просто такую диковинку впервые вижу. Да и грех глаза-то не потешить. Разве вы не остановитесь на улице посмотреть на прекрасную статую? Почувствовав, что его светлость бесцеремонно разглядывают, остроухий оторвался от вдохновенного созерцания оружия и направил свои чудесные глаза уже на меня, но с таким презрением и скукой, что будь я посовестливей, то давно бы пошла мылить веревку. А так я даже не удосужилась отвести взгляд. Проходили, знаем.
И тут он совершил ошибку — залез в мою голову. Люди обычно не замечают, когда их «читает» эльф, но мне хотя бы удается это злодеяние засечь — очень уж чувствительна. Это довольно сложно объяснить, но в голове появляется какая-то тяжесть, будто телепат сел мне на черепушку.
Странно, но только светлые имеют врожденный дар слышать мысли, тогда как дроу от связи с природой отказались, ударившись в различные эксперименты над живым и не очень.
Надо же, устроился, как у себя дома. Я прищурилась, оглядела перворожденного с ног до головы, и мстительно подумала, что у него, может, и смазливая мордашка (эльфика передернуло), но какой-то он хилый, заморенный. Не то, что вон тот волосатик — гигант, отметеливший уже третьего бойца! Небось, и ушастого одной левой уделает.
Остроухий оскорбился и вылез из моей головы. А вот нечего чужие мысли читать, так тебе и надо. Привык уже к поклонению, а тут в его светлости усомнились и предпочли какому-то человечишке. Я подлила масла в огонь, восхищенно уставившись на отвратительного волосатого мужлана в центре арены. И вдруг относительно невинная шутка переросла в нечто большее: эльф решительно направился к арене — не иначе, как вызывать волосатика на бой, чтобы показать неразумной девице, то бишь мне, кто в доме хозяин. Качок удивился, но вызов принял. Олух деревенский.
Хмыкнув, я картинно повернулась к арене спиной, оказавшись у лотка с ювелирными украшениями, а народ наоборот стекался со всех сторон посмотреть на эту диковинку — остроухий против местного силача. Разумеется, я знала, кто победит. Эльфы все как на подбор хорошие воины — даже скучно, а у волосатика только грубая сила, которая ему не поможет.
Во время этого короткого боя я ни разу не взглянула на арену, зато перемерила все браслеты в лотке, и даже собралась было купить один, с бирюзой и серебром, но для этого пришлось бы расстаться со всем содержимым кошелька, а мне еще жить на что-то надо.
В общем, я успела смотаться, прежде чем завершился бой — не хотелось смотреть в торжествующие синие глаза…
Солнце медленно, но верно клонилось к закату. В такую рань таверны еще пусты — то, что надо. Я свернула к «Веселому троллю» — заведению, пользующимся в столице бешеной популярностью и дурной славой, поскольку это излюбленное место отдыха наемников и драки здесь случаются чуть ли не каждые пару минут.
В таверне оказалось несколько посетителей за дальним столом, ну и хозяин сего заведения — плечистый полуорк. По слухам, именно его лицо вдохновило одного знаменитого художника на создание картины «Чудовище убивает красавицу». Немногие знали, что насколько он был страшен внешне, настолько же и добр внутри.
— Здравствуй, Гырг! — я с грохотом опустила свою сумку на стойку, дабы привлечь внимание задумавшегося хозяина.
Тот вздрогнул и, наконец, заметил новую посетительницу.
— Линка, чтоб мне лопнуть! — прогудел он и обнял меня. — Где пропадала, — далее мешанина заковыристых оркских ругательств.
— Как обычно, Гырг, в Отраде.
— Ты все еще живешь в своей Отраве? Не надумала в Геликон перебираться то, э-э? Я ж предлагал тебе работенку. — полуорк испытующе поглядел на меня.
Я вздохнула и рассказала ему о своем намерении наняться лекарем куда-нибудь.
— Лучше б ко мне пошла работать, — вынес вердикт тот, окончательно уверившись, что у меня крыша тронулась в свободное плавание.
Я прекрасно понимала его возмущение. По сути, Гырг сделал мне неслыханное предложение. Нет, не руки и сердца, а места работы. Отличной работы карточного игрока в таверне «Веселый тролль». Неофициальная, но занятная должность…
Начну издалека. В карты я, конечно, играю. Бывает, передергиваю, хитрю, но так почти все делают. Особенно орки, за ними глаз да глаз нужен.
А научил меня этому искусству один старик — оборванец в первый мой приезд в Геликон. Брр, никогда не забуду ту безумную ночь! Я умудрилась напиться, посеять кошелек, спьяну оскорбить парочку стражников, потом улепетывать от них по кривым улочкам столицы и в итоге спрятаться под мостом, где и встретила этого полусумасшедшего старикана. Не знаю, чем я ему так приглянулась (наверно, первая, кто терпеливо выслушал его историю жизни), но мы весь остаток ночи резались в рилли*, и он начал обучать меня своим шулерским штучкам.