Зима подходила к концу. Шекиба с нетерпением ждала тепла. Но вместе с весной в дом Шекибы пришел нежданный гость. Это был первый тревожный сигнал. Она поняла, что долго жить так, как она живет, ей не позволят.
Однажды Шекиба вышла во двор и заметила вдалеке мальчика, он вприпрыжку бежал через поле от дома дедушки и направлялся прямо к ней. Шекиба скользнула обратно в комнату, накинула голубую паранджу и принялась нервной походкой мерить гостиную, время от времени поглядывая в окно — да, ребенок действительно шагал в ее сторону. На вид мальчику было лет семь-восемь. Разглядывая его, Шекиба невольно отметила, какой он здоровый и упитанный. «Интересно, что они там едят, в большом доме?» — промелькнула у нее мысль. Шекиба порадовалась, что ее собственное исхудавшее тело надежно скрыто паранджой.
— Сала-а-ам![6] — приближаясь к изгороди, прокричал мальчик. — Это я, Хамид. Дорогой дядя, я хочу поговорить с тобой!
«Хамид? Кто такой Хамид?» — судорожно пыталась сообразить Шекиба. Ничего удивительного: с тех пор как она утратила связь с семьей отца, в большом доме, вероятно, родилось немало ее двоюродных братьев и сестер. И как теперь поступить? Ответить или затаиться? Что покажется менее подозрительным?
— Сала-а-ам! Это я, Хамид, — снова затянул мальчик. — Дорогой дя…
— Твоего дяди нет дома! — перебив его, крикнула Шекиба.
Снаружи воцарилось молчание.
«Интересно, его предупредили?» — подумала Шекиба и представила себе этот разговор.
«Будь осторожен! У твоего дяди есть дочь. На вид — совершенное чудовище. Постарайся не испугаться, если вдруг увидишь ее. Она безумная и может говорить странные вещи. Не обращай внимания».
Пауза затянулась.
Шекиба приложила ухо к стене, прислушиваясь: убежал мальчишка или все еще стоит во дворе?
— Ты кто? — внезапно подал он голос.
Шекиба замешкалась, не зная, как ответить.
— Я спрашиваю, ты кто? — настойчиво повторил мальчик.
— Я?.. Я…
— Ты Шекиба, дочка моего дяди?
— Да.
— Где мой дядя? Мне велели передать…
— Его здесь нет.
— А где он?
«На краю поля. Видел там дерево? На нем должны расти яблоки, но нет ни единого. Под ним и лежит твой дядя. Ты как раз шел мимо него. А также мимо моей мамы, сестры и братьев. Если хочешь что-то передать — пожалуйста, можешь остановиться и поговорить с ним, когда пойдешь обратно в дом своего деда, где полно разной еды».
Но Шекиба, конечно же, ничего не сказала мальчику. Она еще не совсем выжила из ума, чтобы говорить вслух подобные вещи.
— Я спросил, где он? — снова подал голос Хамид.
— Он ушел.
— Но он вернется?
— Не знаю.
— Тогда передай, что Шагул-биби хочет видеть его. Пусть придет в большой дом.
Шагул-биби — мать папы-джан. Шекиба не видела ее с тех пор, как холера унесла ее братьев и сестру. Тогда бабушка заходила поговорить с отцом, рассказать ему о девушке, дочери ее друзей. Она хотела, чтобы папа-джан взял ее в качестве второй жены и, возможно, даже переехал с ней в большой дом, а первую жену оставил здесь, вместе со старшей дочерью. Шекиба хорошо помнила, как мама слушала болтовню свекрови, понурив голову и молча уставившись в одну точку.
— Скажи бабушке… Скажи, что дяди здесь нет! — крикнула мальчику Шекиба.
Это была чистая правда. Часть правды.
— Но ты передашь ему просьбу бабушки?
— Да, передам.
Шекиба слышала удаляющиеся шаги. Мальчишка убежал, но она на всякий случай выждала еще около часа, прежде чем решилась выйти во двор. Не надо было обладать большой прозорливостью, чтобы догадаться — рано или поздно бабушка пришлет другого гонца.
Прошло три месяца.
Настал день, когда Шекиба вновь заметила непрошеных гостей. На сей раз это были трое мужчин. Она в панике метнулась прочь со двора, вбежала в комнату и быстро накинула паранджу. Сердце в груди билось испуганной птицей. Шекиба замерла, прижавшись ухом к стене. Шаги приближались.
— Исмаил! Это мы, твои братья. Выйди, надо поговорить.
Братья отца? Похоже, бабушка задумала нечто серьезное, раз прислала сразу троих сыновей. Шекиба судорожно соображала, что бы такое ответить.
— Отца нет дома! — наконец решилась она подать голос.
— Брось, Исмаил, мы знаем, что ты дома. Выходи, или мы сами вышибем эту проклятую дверь.
6
«Ас-саламу ‘алейкум»