«У них нет детей!» — вдруг со всей ясностью поняла Шекиба. Так вот что показалось ей необычным в этом доме — тишина! Ни быстрого топота ног, ни пронзительных детских воплей, ни смеха, ни плача. Они жили вдвоем. Причем отдельно от остальных членов семьи Бараана-ага.
Да, в таком тихом и малолюдном доме трудно будет затеряться.
Гюльназ практически не разговаривала с Шекибой, если не считать нескольких коротких реплик в течение дня — указаний по хозяйству. Однажды Гюльназ показала на кучу грязной одежды в углу кухни и сказала, что это рубашки Асифа — таково было первое имя Бараана-ага, — которые к утру нужны будут ему чистыми и выглаженными.
Ела Шекиба отдельно от мужа и его первой жены. Когда Гюльназ и Бараан-ага садились обедать в гостиной, она старательно делала вид, что занята работой по дому. Правда, надо сказать, что они и не приглашали ее к столу. Обычно Шекиба клала еду на тарелку и уносила ее к себе в комнату или между делом перехватывала что-нибудь на кухне.
Асиф, как и его жена, не вступал в разговоры с Шекибой. Обычно он лишь здоровался с ней на ходу, стараясь при этом не смотреть ей в лицо. Шекиба и вовсе глядела в пол, отвечая так же коротко и отчужденно. С Гюльназ Асиф вел себя совсем иначе. Он рассказывал ей местные новости, они много болтали на разные темы, иногда дружно смеялись. Гюльназ слушала мужа, не боясь задавать ему вопросы. Шекиба думала: каковы были их отношения в самом начале, когда они только поженились? Был ли он так же холоден и отчужден с Гюльназ, как теперь с ней? И сможет ли Шекиба когда-нибудь так же свободно разговаривать с мужем?
Прошел целый месяц после свадьбы, прежде чем муж пришел к ней. Шекиба уже стала думать, что будет жить здесь просто в качестве домашней прислуги, когда поздно вечером дверь в ее комнату отворилась. Она лежала на своем тюфяке и только-только начала проваливаться в сон. В темноте Шекиба видела в дверном проеме темный силуэт мужа. Он постоял немного, глядя на нее. Шекиба прикрыла глаза и сделала вид, что спит, от души надеясь, что он сейчас развернется и уйдет. Сердце в груди бухало так сильно, что Шекиба была почти уверена: он слышит этот бешеный стук. Бараан-ага сделал шаг в комнату и прикрыл за собой дверь. Шекиба перестала дышать.
Он опустился на пол возле ее тюфяка. Некоторое время Асиф сидел молча, повернувшись к ней спиной и низко склонив голову.
— Мне жаль, что все так обернулось, — вдруг произнес он тихо.
Шекиба молчала.
— Она была хорошей женщиной и не заслужила, чтобы с ней… чтобы с ней сотворили подобное. Я не думал, что они зайдут настолько далеко. Но, раз они всё узнали, их уже было не остановить. Я вел себя глупо, она предупреждала, что такое может случиться, а я не желал прислушаться… И это случилось, — прошептал он, его голос предательски дрогнул. — Я просто отмахнулся от всех ее предостережений. А она не выдала меня. Иначе я сейчас не сидел бы тут. Я постоянно думаю об этом.
Муки нечистой совести, поняла Шекиба. Ему надо выговориться. Он знает, что Шекиба в курсе их отношений с Бинафшей. Возможно, считает, что Бинафша сама назвала ей имя любовника, или в ту злополучную ночь, когда он выскочил из гарема, Шекиба успела разглядеть его в темноте.
Шекиба не знала, нужно ли отвечать ему, но слушала внимательно.
— Гюльназ недовольна. Некоторое время будет трудно. Но потом все наладится.
Не дожидаясь ответа, Асиф, ее муж, поднялся и вышел из комнаты.
Глава 53
РАХИМА
Была глубокая ночь, когда джип подкатил к воротам дома Абдула Халика. Кажется, впервые в жизни, увидев эти ворота, я вздохнула с облегчением. Маруф остановил машину, взглянул на сидящего рядом Хасана и тяжело вздохнул. Бадрия последние полчаса нашей поездки так беспокойно ерзала на сиденье, что я боялась, как бы она не вывалилась из автомобиля. Я не стала возиться со своей паранджой. Едва джип притормозил, я распахнула дверцу и выскочила наружу. Подбежав к воротам, открыла тяжелую створку и остолбенела: двор был залит светом, во всех окнах горели огни.
Джамиля словно дожидалась моего появления. Не успела я войти во двор, как она уже бросилась мне навстречу. Одного взгляда на ее лицо оказалось достаточно.
— Джамиля! — выдохнула я.
— О Рахима-джан! О наша маленькая мама! Аллах да поможет нам! — Ее голос набрал высоту, затем упал и замер. И вместе с ним мое сердце.
— Джамиля, где мой сын? Где Джахангир? С ним все в порядке? — Я ухватила Джамилю за руку и поволокла за собой к дому. На пороге показалась Шахназ. Она быстро отвела взгляд, губы ее дрожали. — Почему вы все здесь? — возмутилась я. — Кто присматривает за моим сыном? Где он? — Я рванулась к дому.