«Возможно стройный ряд музыкальных потоков хоть как-то упорядочит хаос всего остального…» — со странно веселым (почему веселым?) ужасом, Ханна взирает на творящуюся энергетическую вакханалию и свое в ней качающееся место. Походя отмечает — «Странно, что вино, должное быть чуть более крепким чем обычный сок так пьянит»
«Или наоборот — хорошо. Я давно не ощущала такой глупой легкости. Такого бездумного веселья»
Дана появилась ровно в восемь. Сменившая, наконец, офисный стиль на неформальные шорты-юбку и почти вольную блузку, она выглядит милее, свежее и доступнее. Последнее слово-мысль потешают Ханну.
«Пришла пора веселиться!» — радостно запрыгал чертенок в сознании девушки. — «Долой несвободу и к черту Роберта с его мутными планами! Определенно прошлое его ничему не учит, если он уже во второй раз знакомит меня с девушкой к которой очень неравнодушен, а Сангрия сегодня творит чудеса!»
Помахав для верности рукой, Ханна огибает стол, автоматически отвечает нескольким голосам, что никуда она не уходит, тем более далеко и непременно сейчас вернется с кем-то интересным. Легкое платье при каждом движении Ханны создает иллюзию оживающего пламени в синеве ночи.
«Кажется в этих джунглях сегодня как никогда велика опасность пожара» — Дана вежливо улыбается девушке, спешащей навстречу. Понимание включает аварийные огни в части сознания отвечающей за холодность, безопасность, логику.
— Добрый вечер, — еще не решив, какой из стилей общения выбрать, Ханна начинает с нейтрального. Предохранители страхующие Данино спокойствие уверены, что выдержат любое из перепадов напряжения.
— Рада, что вы пришли. — Искренняя невинность в голосе маскирует не двойное дно — бездонный омут. — Мы как раз обсуждаем ту самую тему о тайнах психики, и… у нас сегодня летний праздник!
— Сангрия! — удивилась Дана. На ее улыбку отозвались развеселые голоса, несколько фужеров со звоном встретились в дружеском «чоканье» над чаном с вином из которого можно щедро черпать сколько душе угодно.
— Ханна! Погоди! Ты так и недорассказала! — цепляется Лукаш, а вслед за ним голоса обрушиваются на Ханну водопадом.
— Я теперь не отстану так просто! Это ведь не только очень интересно! Это актуально!
— Вокруг этого вопроса столько домыслов!
— Нет, это реально имеет место! То есть действует!
— А я читала, что эта техника очень модна сейчас у подростков, у стеснительных любителей аниме. Они таким образом оживляют себе рисованных девочек и… дружат с ними!
— Заниматься любовью с тульпа чревато, — с сомнением вставляет наконец Ханна, цепляясь сознанием в первую очередь за особо актуальное для себя.
— Почему? — тут же сыплются вопросы, окрашенные в тона от интереса, до сарказма.
— Надо понимать технику происходящего. — Делая паузу на глоток, Ханна поднимает руку, компания вслед за ней разом осушает свои фужеры, бокалы и стаканы. Среди «последователей», пьющих вино большими глотками, Ханна с удовлетворением отмечает Дану.
— Этот невидимый друг или подруга живут за счет энергии ее создателя, — продолжает девушка. Теперь ей кажется, что сангрию все вдыхают прямо из воздуха, — а получив грант сексуального всплеска, иначе не назовешь… вы представляете этот энергетический пир?
Смех подтверждения и улыбки со всех сторон ярко свидетельствуют о всеобщем понимании вопроса, вкупе со всеми возможными представлениями.
— Так вот эта тульпа подсядет на ту энергию мгновенно, как на кокаин и привет мой личный интимный маньяк, от которого еще фиг избавишься.
— А зачем избавляться? — забавляется кто-то. — Наслаждаться надо! Расслабляться и получать удовольствие.
Чертенок Ханны все громче хохочет в ее голосе.
— Хорошо, можешь попробовать! Но учти — этот фантом будет с тобою везде, и он уже не станет просить или уступать — оно будет требовать секса, а то, что он, она не видимы остальным… — прочитав в глазах одной из собеседниц вопрос, Ханна отвечает в первую очередь ей. — Не спасение. Вы то свою тульпу ощущаете в полной мере… Как?
Переспрашивая чужой, прямой вопрос, Ханна вскидывает брови — «ну как она не понимает элементарных вещей?». Эту девушку Ханна не знает, видит впервые, но границы душного самоконтроля уже стерты, и она берет незнакомку за руку.
— Значит, как? — слегка опуская голос, Ханна лукаво глядит в глаза. В ответном взгляде веселье, любопытство, легкое опасение и ни попытки убрать руку, сделать шаг назад, да даже просто остановиться.
— Ну, хорошо… — словно «омыв» своими ладонями кисть руки собеседницы, Ханна под всеобщим дотошным вниманием слегка надавливает точки по обеим сторонам ладони, одновременно с этим мысленно окружая незнакомку откровеннейшей из картин ее же собственного подсознания. Очень просто — Ханне вовсе не нужно знать мысли девушки, она понятия не имеет, что «увидела» визави; активировав две точки Ханна всего лишь вызвала всплеск (если не взрыв) одного из энергетических потоков, отвечающих, к слову, за сексуальное возбуждение и связанные с ним табу. Взглядом Ханна не отпускает взгляд девушки, видит, как глаза последней открываются шире, словно та летит с горки на все увеличивающейся скорости, зрачки скоро размером станут едва ли не с радужку и тем заметнее их омут в светло-голубом круге.
— Что ты с ней…? — парнем незнакомки как-то глупо оказывается Лукаш. Он скачет вокруг пары, держащейся за руки и верещит. — Что ты видишь? Эва! Что происходит?!
Любопытство всех, без исключения собравшихся за столом усугубляется видимым смущением зардевшейся Эвы.
— Но я сохраню вашу тайну! — громко оповещает Ханна «подопытную» и всех остальных, отпуская руку девушки, чтобы поднять новый бокал сладкой сангрии и со смехом предложить «за любовь во всех ее проявлениях!»
Шквал разноголосого хохота, следующий за словами Ханны, разряжает ставшую внезапно остро-личной обстановку. Говор умножается, голоса звучат выше, счастливее. Практически над всеми участниками дискуссии расцветают диковинные орнаменты красивых оттенков от нежно-сиреневого до пунцово-алого. Сексуальные скрытые настроения вкупе с личными предпочтениями дают большую палитру оттенков — кто-то жаждет романтики, кто-то игрив — только выбирай!
Внутренний чертенок Ханны довольно урча выписывает заостренным кончиком хвоста затейливые фигуры — главное задать правильный тон, остальное нарастет снежным комом и посыплется эффектом домино. Сегодня будет весело — долой, наконец, все дурацкие надуманные себе преграды!
…чуть отклонившись в сторону, пробежав глазами по всем «предложениям» Ханна напоследок поворачивается к сидящей рядом Дане и от неожиданности закусывает губу.
«Оу, мани падме!» — восклицает Ханнин голос в ее личной вселенной. — «Как всё интересно с вами, Дана, как многообещающе…»
Неожиданно раскрепощенная и внезапно счастливая до лучистости, Дана видится едва ли не греческой богиней из тех, что вели за собой полки в бой или участвовали в диких охотах, а после пировали так, что земля качалась под ногами у смертных.
Затейливый живой узор энергии, плетущийся прямо на глазах изумленной Ханны, (задатки его она считала еще при первой встрече), завораживает захватывающими дух давно желанными обещаниями.
— У вас иногда очень странный взгляд. — Негромко отмечает Дана, поймав фокус в глазах Ханны. — Надеюсь там за моей спиной нет моего воображаемого тульпы?
В темно карих, приобретших в свете ламп кафе новый оттенок, Ханна читает интерес, лишь вежливо маскирующийся под праздный на деле же непременно требующий ответа.