— Всё хорошо? — идеальная Мариза вновь входит в ауру Даны теплым участием, легким переживанием.
…В матовом свете невидимых ночников плавные контуры ее идеального тела раскинутся в темном шелке картой немыслимых удовольствий…
Словно уже пережив их и начисто позабыв, чем закончились эти прошлые отношения, Дана закрывает глаза, пытается вспомнить. Вспоминаются же совершенно неожиданные факты, и пережитые чувства каруселью проносятся заново — момент из детства, когда она впервые ощутила себя «характером», момент первого странного желания лет десять спустя, моменты выбора — как главы из какой-то виртуальной записи…
…Да, ей всегда казалось, что каждый шаг ее записывается в какую-то огромную книгу огромным пером. Каждая запись выглядит примерно так — «Она перешла дорогу. Она выбрала темное платье. Она слушает своих собеседников…».
Стоп! — сама себя останавливает Дана. — Несоответствие — записывается действие выполненное, откуда взялось текущее здесь и сейчас? Должно быть «Она выслушала, а не она слушает»!
— Дана… — слегка растерянно звучит голос Маризы. Девушка улыбается, заглядывает в глаза. — Ты сама с собой споришь?
Дана принимает фужер, полный ароматов испанского лета.
— Это бывает. Я та еще зануда, — смеется в ответ. Вокруг царит веселье, и никто никого особо уже не слышит да и не слушает.
Оглядевшись вокруг, Дана так же неожиданно перестает удивляться странности мира, напротив, все становится на редкость понятно, логично и обоснованно. Все вокруг бесконечная причина и следствие самого себя. Цикл постоянной перезаписи информации.
«Видимо, с тех пор, как я маленькой осознавала пишущийся за мной «гроссбух», вселенная перешла на более современные средства сохранения информации» — потешается вдыхающей до странного слишком свободно внутренний…
«Кто?» — задается новым вопросом Дана.
Перед глазами возникает официальная карточка удостоверения. С фото на Дану смотрит серьезная молодая женщина. Сверлит черными точками карих в жизни зеркал души и словно на глаз примеряет к законным стандартам — размеры в пространстве, вес, возраст, мировоззрение…
Запив видение «себя официальной» большим глотком дешевого вина, словно желая утопить его в сангрии, Дана глубоко вдыхает в себя пряный и пьяный вечер.
«Здесь находиться в таком виде ты не должна» — ледяным голосом матери произносит фото с удостоверения. Оно непотопляемо!
Что-то обручем сжимает виски. То, из чего не вырваться, только спрятаться.
— Извини, — в новом витке истории (как ей кажется) произносит Дана. — Все отменяется.
Отказ удивляет и явно расстраивает идеальные очи прекрасной Маризы.
— Что случилось? — будто слово Даны может еще иметь иной какой-то смысл, переспрашивает та.
— Извини, — повторяет первая и громче добавляет всем остальным, — прекрасный вечер, спасибо!
Громкое прощание и факт того, что она уходит одна, тоже должен где-то быть записан, а вот зачем он нужен, Дана пока не прочла объяснений, только инструкцию, да и ту не на родном языке, а потому понятную лишь отчасти.
Задав телу движение к выходу из кафе, Дана с каким-то весельем представляет дальнейшие действия — сейчас чужая машина с человеком, который одним взглядом оценит Дану в цифрах, доставит ее в указанную точку координат. За услугу перемещения в пространстве Дана подарит человеку бумажку с загаданной им цифрой, возможно, добавит к ней еще одну — просто так, от хорошего настроения или…
— Я подвезу вас! Не уходите! Не оставляйте меня… — догоняет Мариза уже на улице. — Бог с ним, с городом. Куда скажете…
Странно умоляющий взгляд новой знакомой, будто от ответа Даны зависит ее жизнь.
«Пусть не это, но судьба или благополучие» — вспыхивает мысль в ставшей вдруг бесконечной черепной коробке. Дане кажется, что в голове ее от каждой мысли рождается эхо, но она еще не поняла — это страшно или смешно, возможно… странно?
— Дана… — Мариза держит ее руку в своей руке. Мариза смотрит в глаза… в том бостонском клубе много тел, но никогда не видно глаз.
«И это к лучшему! — отвечает мысленно им Дана. — Мне не нужны ваши чувства!».
— Только секс, — тихо подтверждает голос Маризы. Задержав взгляд на ее губах, Дана не уверена в том, что они открывались для произношения этих слов…
— Мне… очень странно, — оглядевшись по сторонам, Дана чувствует себя опустевшей диспетчерской станцией скорой помощи, в которую бесконечно летят со всех сторон сигналы сбоев и бедствий, но машин нет, нет врачей, которые смогли бы помочь. Катастрофа неизбежна.
— Я отвезу вас… — легкая растерянность в голосе Маризы.
— В отель, — резко добавляет ей уверенной твердости Дана.
***
Ребята расшалились не на шутку. Роберт не слышал, чем окончился диалог Даны с Маризой. Он лишь видел, как обе девушки вышли друг за другом из кафе, а спустя несколько минут программа, загруженная в его смартфон, оповестила о начавшем движение автомобиле, принадлежащем ему же — он сам отдал Маризе ключи от машины.
«Чего не сделаешь ради достижения цели?» — Роберт салютует тронувшемуся со стоянки кафе автомобилю бокалом.
— Ты с кем там пьешь? — пьяно гогочет рядом знакомый с юности голос. — С галю… лью… с этим невидимым другом? Кстати, хотел сказать — отличная была идея насчет (он заговорщицки подмигивает), очень весело получилось…
Парень глядит на Роберта странным взглядом. Вернее, взгляд кажется странным из-за сверх всякой меры расширенных зрачков, не реагирующих даже на мелькание яркого света, когда по всем законам должны бы сужаться. Роберт отмахивается, не поднимая головы и не отвлекаясь, зачарованно глядит на движущийся по виртуальной карте маячок.
— Погоди, Лукаш, все мы немного шизики! Хотя… — он рукой наугад находит свой бокал с оставшейся текилой, опрокидывает в рот большой глоток. — За тебя, Лукаш! Сангрия для слабаков!
Никакого вкуса, кроме горечи, на языке не остается. Не зря, наверное, учат закусывать текилу лимоном.
Или наоборот — сначала лимон, затем текилу?
Обидевшийся Лукаш сначала бурчит что-то совсем уже непонятное, затем пропадает в трипе собственных словесных переживаний и исчезает из физического пространства Роберта, от чего последний нисколько не расстраивается, вздыхает с облегчением — как прикрытие этот зануда хорош, но как собеседник просто ужасен.
«Да еще и болтлив сверх всякой меры» — мысль запоздало цепляется за уже истлевший в быстрой памяти намек с подмигиванием. Роберт на несколько секунд отвлекается от смартфона и наблюдает за дурачащимся другом детства. Он всегда велся на все самые безумные предложения «поразвлечься» или подшутить над товарищами — «но никогда не умел хранить секреты».
Кивнув себе — «на этот счет я тоже все продумал, никто и не догадается даже о нашем маленьком секрете», — Роберт вновь погружается в виртуальное отражение реальных девичьих передвижений.
Маячок автомобиля, начав движение от парковки возле кафе, медленно пополз по электронной карте города в сторону отеля Даны.
«Вот это я понимаю — работа на результат!» — Роберт берет еще порцию текилы и, чувствуя теплую лень, разливающуюся в спине, плечах и ногах, удобнее устраивается в не самом удобном кресле.
«Абсолютно дурацкий план!» — критиковал сам себя Роберт, но другого у него не сложилось, и в принципе, кое-что подобное когда-то уже работало. В то время, когда Роберт проходил стажировку в головной компании и был твердо намерен окончательно сменить Варшаву на Нью-Йорк, женившись на дочке шефа. Та гениальная идея пришла ему в голову вместе с неожиданно свалившимся в руки компроматом, которым Роберт планировал распорядиться по максимуму.