Но Гарретт так и не набрался духу позвонить второй раз. Пожалуй, он не смог бы говорить с оператором – чувства были слишком сильны, его душа была переполнена радостью.
Он двадцать восемь лет любил дочь, которую не должен был видеть, которой ему не хватало, хотел, чтобы она была счастлива. Она жила в его сердце, как Дитя Любви, и, хотя он знал то единственное и неповторимое имя, что Джулиана дала их ребенку, он не знал, как правильно продиктовать его телефонистке.
ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Международный аэропорт Кай Та
Полуостров Цзюлун
Воскресенье, 13 июня 1993 г.
– Двадцать минут до приземления, – объявил пилот по динамику. Он вообще-то был не слишком разговорчив, но за время полета не случилось ничего примечательного. Теперь же он внезапно оживился. – Для тех, кто никогда не был в Гонконге, сообщаю – не беспокойтесь, я знаю, куда сесть. И если вам покажется, что я целюсь куда-то между небоскребами и кораблями, не волнуйтесь – именно так и есть. Расслабьтесь и постарайтесь получить удовольствие.
Алисон подумала, что это все равно, что садиться на бриллиантовую шкатулку: Гонконг приветствовал ее бриллиантовыми огнями на бархатном фоне неба, огнями, переливающимися всеми цветами радуги. Когда самолет снизился, некоторые из огней распались на экзотические неоновые надписи. Хотя Алисон не знала китайского, ей почему-то нравились изящные иероглифы, говорящие о том, что она прибыла на место, где ее ждало самое большое приключение в жизни.
Она казалась себе Элли, впервые увидевшей сияние Изумрудного города. Гонконг был гораздо чудесней Изумрудного города, он не был творением из зеленого стекла – тут были и рубины, и алмазы, и аметисты, и нефрит. И в отличие от Страны Оз, блестящая, как инкрустированная драгоценностями крышка шкатулки, колония Ее Величества была самой настоящей страной.
Когда лайнер замер в конце бетонированной посадочной полосы, огни, казавшиеся такими близкими, куда-то пропали. Алисон и ее спутники проехали на аэродромном челноке к главному зданию мимо громоздящихся в полумраке гигантских машин, казавшихся призраками. Алисон поразило, сколько же трансконтинентальных лайнеров скопилось на темных взлетных полосах – разбросанные, казалось, под случайными углами, они напоминали стадо дремлющих динозавров. Зрелище было фантастическое. Эти казавшиеся доисторическими монстры олицетворяли собой то, чем и был Кай Та – одним из самых оживленных аэропортов мира.
Динозавры и призраки прошлого исчезли, и Алисон оказалась в главном зале аэропорта, впервые испытав на себе четкость и эффективность работы служб, которой славился Гонконг. Хотя паспортный контроль занял меньше пяти минут, ее багаж уже ждал ее, медленно вращаясь на блестящей карусели из нержавеющей стали.
«Выход номер четыре», – напомнила она себе, собирая свои сумки. Джеймс сказал ей, что будет ждать у этого выхода. Однако все подробные инструкции, которыми он снабдил ее, были излишни – выход к челнокам отелей был четко обозначен на китайском и английском.
Перед выходом Алисон на минуту задержалась, остановив багажную тележку, – ведь она уже видела кусочек Страны Оз, значит, сейчас ей предстоит встретить самого Волшебника Изумрудного Города, чей бесстрастный, но завораживающий голос выманил ее из техасского кокона. Джеймс Дрейк поверил в ее талант, ее способности, она была нужна ему, из-за его уверенности Алисон почувствовала, что у нее все-таки есть крылья… и она может взлететь!
«Но ведь Страна Оз – это всего лишь фантазия, – строго напомнила себе Алисон, чувствуя, как у нее почему-то сильно забилось сердце. – Просто иллюзия из зеркал и тумана».
Мейлин, стоя около золотистого «роллс-ройса», следила за дверью, из-за которой должна была появиться Алисон. Весь день сегодня у нее учащенно билось сердце, а пока машина ехала из «Ветров Торговли» в Кай Та, у нее тряслись поджилки.
«Джеймс, помоги мне!» – молча молилась она, пока за окнами проносился Гонконг.
Но Джеймс не услышал ее безмолвную мольбу, он даже, кажется, не заметил тревоги в ее темно-зеленых глазах. Он был где-то далеко, равнодушный к ее муке, может быть, слишком поглощенный своей болью, а может, слишком занятый проблемами строительства курорта, который он возводил на Большом Барьерном Рифе в Австралии.
Мейлин могла надеяться только на себя, ей следовало самой взять себя в руки, усмирить свои чувства. Но она так и не успела справиться с этим, а уже в следующий миг ей предстоит встретиться со своей сестричкой.
Очевидно, что большинство из тех, кто появлялся из двери номер четыре, бывали в Гонконге раньше – холодное и спокойное выражение их лиц говорило о том, что они отлично знают, что их ожидает: вежливое приветствие представителя их отеля и заранее заказанный автомобиль. Большинство пассажиров в этот воскресный вечер были бизнесменами, желающими только одного – побыстрее добраться до постели, чтобы целительный сон спас их от последствий разницы во времени, ведь завтра им предстояли очень ответственные встречи и совещания.
И вот внезапно среди уверенных лиц появилась растерянная физиономия; девушка явно не знала, куда смотреть, или же что она должна искать, хотя ее зеленые глаза горели от любопытства и в них не было ни капли страха. Ее хлопчатобумажное платье смялось за время перелета, а обрезанные до плеч волосы не складывались в прическу. И тем не менее от нее исходил какой-то аромат свежести, какое-то сияние, аура цвета чистого золота.
Совершенные по форме ножки Мейлин, обтянутые шелковыми чулками, качнулись на невероятной высоты шпильках, а ее сердце замерло, падая в пропасть. Что, если нечто более сильное, чем ее воля, прикажет ей напасть, атаковать, уничтожить? Что, если дьявольское желание заставит острые длинные ногти, что сейчас впились в ее собственную плоть, найти новую, кровавую цель – длинную, цвета слоновой кости шею Алисон?
«Это не должно произойти, – уговаривала себя Мейлин. – Я не могу позволить, чтобы моя ненависть снова прорвалась на поверхность, как бы плохо мне ни было. Я должна вовремя предотвратить это…»
И тут изумрудные глаза послали ей взгляд с просьбой о помощи – и, несмотря на обещание, данное самой себе, Мейлин почувствовала, что какая-то сила понесла ее вперед. Она даже не успела испугаться, так как поняла, что скорее не мчится, а грациозно плывет навстречу Алисон, словно притягиваемая магнитом.
– Алисон? Привет, я… – «твоя сестра, твоя сестра!» – Мейлин Гуань.
– О! – выдохнула Алисон, и в ее прекрасных глазах появилось что-то похожее на любопытство, – так вы – архитектор. Так мило с вашей стороны приехать встретить меня. Джеймс очень хвалил ваш талант.
Тон ее голоса был таким, словно она сама гордилась тем, что Мейлин оказалась такой талантливой, нисколько не ревнует к этому, и даже наоборот, просто счастлива, что на планете существуют такие одаренные люди, и как счастлива она, что встретила еще одного такого человека.
Несколько мгновений Мейлин просто созерцала ее, не в силах сказать что-либо. Перед ней была она – ее сестра. Здоровая, слегка помятая… и очень милая. И, как Мейлин сразу поняла, совсем не боязливая: ей нечего было скрывать, у нее не было секретов или тайной душевной боли.
«Разумеется, ей нечего скрывать! – тут же подсказал ей внутренний голос. – Ты что, не помнишь, она же избранная? Ее избрали, а тебя отбросили. Ее любят, а ты страдаешь. Ты должна ее ненавидеть, ненавидеть, ненавидеть!» – «Но», – шепнуло сердце Мейлин. «Что но?!» – «Но как же я могу проклинать ее за то, что ее избрали? На месте отца, увидев это золотоволосое создание, я тоже выбрала бы ее».
– Джеймс тоже здесь, – выдавила она наконец, махнув рукой в сторону «роллс-ройса», в который уже укладывали багаж Алисон. – Как только мы подъехали, ему позвонили, какие-то проблемы со строительством курорта в Австралии. Если хотите, мы можем сесть в машину, его это не обеспокоит, а можем подождать тут, пока он не поговорит.