Появившаяся в верхнем пролете лестницы миссис Стенхоп привычным нервозным жестом схватилась за горло, но вдруг покачнулась и, чтобы не упасть, вцепилась в перила.
Крессида бросилась к ней.
— Вы в порядке, миссис Стенхоп?
— Да, — донесся слабый шепот. — Негодный мальчишка! Ходит где-то, а ведь знает, что я нервничаю.
Подошел Даусон.
— Вы говорили о Люси? — обратилась к нему Крессида.
Даусон издал ехидный смешок.
— Ну что вы, в газете пишут о блондинке, которую нашли задушенной на брошенном оружейном складе. Жертва была одета в вечернее платье и красные туфли.
Миссис Стенхоп пришла в себя и лихорадочно принялась писать, потом сунула блокнот Крессиде: «Даусон увлекается криминалистикой».
Крессида обрадовалась возможности отвести взгляд от бегающих глаз молодого человека за толстыми стеклами очков.
Миссис Стенхоп продолжала писать в своем блокноте: «Он занимается химией. Если вам что-нибудь потребуется, он будет рад вам услужить».
Крессида задумчиво покачала головой, и перед ее мысленным взором проплыл ряд бутылок с Веселым Роджером на этикетках и надписью «Яд». Как наяву она увидела бледное лицо Даусона, с дьявольской улыбкой колдующего над колбами и пробирками.
— Я могу помочь вам с покупками, если хотите, без всяких предисловий предложил Даусон. — В свободное время я хожу в магазин для миссис Болтон, и вполне могу заодно купить что-нибудь для вас.
— Почему бы нет? Это очень мило с вашей стороны, — растерялась Крессида.
— Тогда дайте мне утром список, — сказал Даусон и потерял к девушке всякий интерес. — Знаешь, ма, задушенная блондинка жила на Кромвел-роуд. Это недалеко отсюда. Возможно, сегодня я шел по одной улице с убийцей.
Миссис Стенхоп прошептала:
— Даусон, пожалуйста! — Она беспомощно посмотрела на Крессиду, а потом написала: «Девушке опасно одной ходить по Лондону».
— Не беспокойтесь обо мне, миссис Стенхоп, я способна позаботиться о себе.
— Но не о своей рыбе! — донесся снизу голос Джереми. — Кухня полна дыма.
Крессида тут же вспомнила, что поставила тушиться рыбу, и кубарем скатилась по лестнице.
— Черт, я совсем забыла про нее!
— Об этом нетрудно догадаться. Дым проник в мой подвал, и я решил посмотреть, в чем дело.
Крессида влетела в общую кухню и выключила газовую горелку под почерневшей сковородкой.
— Что вы такое готовите? Вонь — хоть святых выноси. — На кухне появился Джереми.
Нервы Крессиды и так были напряжены из-за треножащего своей странностью разговора с семейством Стенхоп, и она взорвалась.
— Когда вы перестанете вмешиваться в мои дела! Что вам до того, какого качества еду я себе готовлю?
— Конечно, это меня не касается ни в малейшей степени. Но я совершенно уверен, что вы такие же деликатесы готовите и для Тома. Ему нравится хорошо прожаренная подметка под пикантным соусом?
Все было как раз наоборот: Том любил вкусно поесть и ценил хорошую кухню. Крессида вспылила, ее раздражение достигло точки кипения:
— Это вас совершенно не касается!
— Даже Мимоза, — продолжал издеваться Джереми, — отвернулась бы от этой, с позволения сказать, рыбы. Есть у вас еще что-нибудь на ужин?
— Вы что, мой охранник или опекун?
— Мне не нравится, когда натурщица выглядит полуголодной, вот и все.
— А меня, представьте, не интересует, что вам нравится, а что нет.
Джереми моментально стал серьезным и официальным тоном сказал:
— Прошу прощения, мисс Баркли.
— Простите, я немного расстроена. Мне казалось, этот дом похож на тихую заводь, но это совсем не так, он беспокойный, и здесь мне тяжело, как если… Как если бы призрак Люси… — Крессида замолчала, устыдившись своего разыгравшегося воображения. — Убийство, о котором сообщают в вечерней газете, абсолютно не связано с дочерью Арабии, но я тут же подумала о Люси. Почему?
— Вы восприняли это известие как писатель, у которого навязчивая идея.
— Тем не менее я не могу отделаться от мысли, что происходящее в этом доме имеет отношение к Люси. Это фантастика!
— Я постоянно думаю о девушке с другим именем, — задумчиво молвил Джереми. Крессида с интересом уставилась на него. На молодом человеке были вельветовые брюки и зеленая рубашка с открытым воротом, волосы, как всегда, взъерошены, глаза озорно сверкают. — А теперь посмотрите, есть ли у вас еще какая-нибудь еда…
Если он собирался предложить что-нибудь вроде яичницы с беконом, то опоздал. В этот момент из коридора донесся речитатив: «Я спою тебе песни арабские…», и в дверном проеме показалась Арабиа, голову которой венчала диадема.