Достигнув Картер Лейн, она поняла, почему люди бегут оттуда. Огонь уже свирепствовал в начале улицы. Джулия могла видеть охваченные пламенем дома. Нет, она не должна рисковать. Это было бы безумием. На крышу мастерской уже упала горящая головешка. Отчаяние охватило Джулию. Ведь она находилась совсем рядом с мастерской и даже видела окно помещения, где лежали ее ленты на полках большого шкафа. Но искры летели, подобно фейерверку, и она не могла приблизиться к зданию.
Но когда Джулия уже собиралась покинуть улицу, присоединившись к бегущей толпе, ей показалось, что она увидела человеческую фигуру в окне складского помещения. Приглядевшись, она различила плащ человека, который метнулся к окну, чтобы посмотреть, далеко ли пожар, а потом вновь исчез в комнате. Джулии сразу же пришла в голову мысль, что это, должно быть, кто-то из ее работниц, которой так же, как ей дороги готовые к продаже ленты. Она, наверное, понимает, что означает для хозяйки потеря такого количества товара. Но, кто бы это ни был, он не подозревает, что крыша мастерской уже горит. Джулия решила проникнуть в мастерскую и спасти находящегося там человека. Пока еще есть время!
Опустив голову и закутавшись поплотнее в плащ, она бросилась к мастерской, стараясь не наступать на головешки, валяющиеся на мостовой. Добежав, она увидела, что замок на двери взломан, так что войти внутрь не составляет труда. Она толкнула дверь и оказалась в наполненном дымом помещении.
— Марта! Биатрис! Пег! — задыхаясь, Джулия стала выкрикивать имена женщин. — Быстро уходите отсюда. Мастерская уже горит.
Ответа не последовало. Не слышно было и звука шагов. Она начала кашлять и накрыла голову плащом. Чердак дома, наверное, уже объят пламенем. А вдруг эта женщина потеряла сознание, задохнувшись дымом?
Джулия бросилась вверх по лестнице и, миновав зал для ткачих, оказалась в складском помещении. Там, однако, никого не было видно. Отчаянно кашляя, она открыла шкаф и увидела, что он пуст. Опять она стала выкрикивать имена своих работниц, желая убедиться, что никто не застрял где-нибудь среди горящих балок или не упал, страдая от удушья. Она обыскала все помещение для ткачих, но там тоже никого не оказалось. Может быть, ей только померещилась эта фигура в окне? Теперь не время было размышлять, унесли товар отсюда или нет, так как под угрозой была ее собственная жизнь.
Внезапно над ней раздался страшный треск. Она подняла голову и увидела, что от потолка уже отстает штукатурка — значит, на чердаке вовсю бушует огонь. Она вскрикнула и бросилась к лестнице. На бегу, как в кошмаре, увидела, что от потолка отваливаются большие куски штукатурки. Один такой кусок треугольной формы ударил ее по затылку, и она упала на пол, задыхаясь в дыму и пыли. Над ней бушевало пламя.
А во дворе мастерской Адам вовсю орудовал лопатой для угля, которая была единственным подходящим инструментом, обнаруженным им здесь. Он бросал землю в высохший колодец, куда опустил коробки с лентами, завернув предварительно в упаковочную ткань, чтобы они случайно не открылись, когда он будет опускать их на дно.
Он боролся с огнем неподалеку, когда услышал, что пожар приближается к Картер Лейн. Король находился рядом с ним, хотя Адам сначала не узнал его. Карл был черен от сажи и золы, как и все другие мужчины, сражающиеся с огнем. Герцога Йоркского тоже невозможно было узнать, его выдавал только громкий голос, которым он отдавал приказания, взяв на себя командование людьми. Именно он кричал о том, что Кэннон-стрит вся сгорела, а Олд-Чейндж уже нельзя спасти. Тогда-то Адам и вспомнил о лентах Джулии и о том, какую ценность они представляли для нее. Так как он работал без перерыва в течение многих часов, то воспользовался своим правом на отдых и стремительно бросился к мастерской, думая на ходу, как ему спасти ленты. Он добежал до мастерской и, осмотревшись, заметил высохший колодец, наполовину засыпанный галькой.
Закончив работу, Адам вдруг услышал женский крик, доносящийся из окна второго этажа мастерской. Зная, что крыша строения горит, он бросился в помещение. Стремительно поднявшись наверх, он увидел Джулию, лежащую без чувств среди груды всякого мусора. Уже начинали гореть станки.
Дико вскрикнув, Адам подбежал к ней. Она лежала рядом со станком, о который разбился огромный кусок штукатурки. Если бы он накрыл Джулию, то убил бы ее. Кашляя от дыма, Адам поднял жену на руки, бросился вниз по лестнице и выбежал на улицу, по которой помчался, словно безумный, стараясь поскорее унести жену подальше от пожара. Пламя стремительно пожирало дом за домом, а мастерская уже пылала, как факел. Свернув в переулок, который выгорел еще лишь наполовину, он понес ее к реке, видя, что другие пути уже отрезаны огнем. Он бежал вдоль домов, стены которых дышали жаром. Оказавшись на берегу реки, Адам увидел, что слева от него горят склады, а справа — монастырь. Он оказался в ловушке.