Как-то раз Джурахон подбил одну птицу, но она, медленно падая, полетела куда-то далеко, в глубину чащи. Стал ползти охотник до подранка, и тут вдруг видит: сидит на камне какой-то джигит-слепец. Оказывается, он тем и жил, что поджидал добычу, которая сама лезла к нему, так как он сидел неподвижно, притворившись неживым. Джурахон уже почти дополз до птицы, но ее ловким движением поймал слепой джигит и тут же съел до последнего перышка. Возмущенный этим, Джурахон крикнул:
— Эй, слепец, чего ты набрасываешься на чужую добычу?
Слепой джигит, услышав поблизости от себя живой голос, очень обрадовался, будто повстречал своего близкого родича.
— Послушай, добрый человек, кто бы ты ни был, подойди ко мне поближе, поговори со мной, — умоляюще сказал слепец. — Мне уже давно не приходилось слышать иного голоса, кроме как звериного. Я рад встрече с тобой, давай поговорим, познакомимся. Очень прошу тебя, выведи меня из этой непролазной чащи.
Удивленный этим, Джурахон подошел вплотную к слепому, подал ему руку. По крепкому рукопожатию он понял, что слепой джигит обладает большой богатырской силой. Незрячий тоже про себя определил, что Джурахон — удалец гораздо посильней его. Подружившись, двое несчастных стали жить вместе в одном шалаше.
Однажды, охотясь в чаще, они подбили птицу, но она отлетела от них в сторону. Слепой посадил на спину Джурахона, и они, следуя за раненой птицей, набрели на незнакомого человека. У него не было обеих рук. Безрукий поднялся с места и поклонился в пояс. Поразились джигиты своей горькой судьбе и стали они все вместе жить в камышовом шалаше. Еду себе они добывали тем, что промышляли охотой: один стрелял, другой отыскивал подбитую дичь.
В один из дней джигиты стали держать совет:
— Друзья, до каких пор мы будем жить как лесные звери, обитать в этих безлюдных краях? Неужели у нас не найдется выхода?
— Эх, товарищи вы мои по несчастью, — тяжело вздохнул безрукий. — Да и куда мы сможем податься? У одного нет глаз, у другого покалечены ноги, у меня ж самого нет обеих рук. Если мы и придем в какое-нибудь населенное место, то нам, молодым джигитам, ох как будет трудно жить среди людей. Так что суждено, наверное, нам оставаться в этом медвежьем углу до скончанья своего века.
Так они и порешили: не трогаться с этих мест, по-прежнему промышлять охотой. «Только надо бы найти кого-нибудь, кто готовил бы нам обеды. Если б этот вопрос решился, то большего нечего было б и желать», — говорили они.
Джурахон тогда сказал:
— Коль у всех у нас такое желание, то кто из вас согласится пойти в селение и привести сюда какую-нибудь старуху, девочку или мальчика?
— Пожалуй, я пойду, — сказал безрукий. — Только вы должны добыть много дичи, сложить всю эту снедь в суму и повесить ее мне на шею. И еще дайте мне сроку дней десять-пятнадцать.
Джурахон и его товарищи добыли много дичи, которой здесь было в изобилии, пожарили ее на вертеле и повесили суму с едой на шею безрукого.
Долго ли, коротко ли шел безрукий, и наконец он добрался до какой-то мелководной реки. Глянув вниз по течению, он увидел рыбаков, ставивших сети. Их одежду и другие вещи охранял один мальчик. Безрукий, стоя на своем берегу, стал громко подзывать к себе мальчика. А тот, сжалившись над калекой, перешел реку и подошел к незнакомцу.
— Мальчик, будь добр, — обратился к нему безрукий, — достань из моей торбы еду и накорми меня.
Ничего не подозревавший мальчишка, испытывая чувство сострадания к нему, стал кормить его.
— А теперь подай воды, — попросил безрукий.
Отпив речной воды, безрукий джигит внезапно схватился зубами за ворот халата мальчика и быстро потащил его с собой. Несмотря на отчаянный крик и вопль, безрукий нес мальчика все дальше от реки, пока не скрылся в темном лесу. Увлеченные ловлей рыбы взрослые сельчане совсем не заметили исчезновения мальчика.
Безрукий мчался изо всех сил все дальше и дальше в лес, пока кругом не стемнело. Затем он остановился и, выпустив мальчика, сказал: