Закончив молитву и принеся богатые дары, наследница магараджи простилась с жрецами и отправилась во дворец в роскошном паланкине, набросив на голову алый шарф невесты.
Но, ни княжна, ни ее свита во дворец не попали. Наследница престола, невинная девственница и пятнадцать ее столь же юных подруг, бесследно изчезли в самом сердце княжества. Копьеносцы из
Лунного дворца,личная гвардия магараджи отыскали лишь трупы рабов, да разбитые носилки. Стражницы, охранявшие княжну так же были мертвы.
Похищение юной Гури прошло без сучка и задоринки. Розыски наследницы престола велись по всему княжеству,но они оказались безрезультатными.
Вот по этой самой причине высокородная Марджена была безутешна, поэтому она проводила все ночи без сна,в молитвах, умоляя всесильного Асуру вернуть ей дочь, а народу надежду. Но боги были глухи к ее молитвам, напрасно она проливала слезы и ждала хороших вестей.
Похищение наследницы, девушки-девственницы грозило бедами всему княжеству. В народе шептали о том,что древнее зло проснулось и своим проклятьем преследует дом магараджи, припоминали таинственные смерти,случавшиеся ранее с другими правителями.Глухой ропот недовольства грозил перерасти в грозное восстание и Марджена была вынуждена прервать свое затворничество и заняться государственными делами.
Молчаливые рослые девушки из отряда Черных стражей сопроводили тщательно наряженную в пурпурное, с золотой каймой сари раджассу в роскошный покой, изукрашенный лазуритом и слоновой костью,с пестрыми мраморными полами и нежными желтоватыми занавесями на высоких окнах.По сути дела этот покой и являлся тронной залой Лунного дворца.
В глубокой задумчивости смотрела высокородная женщина на собравшихся вельмож.Сегодня она пригласила во дворец лишь немногих представителей знатных семей своей страны,избранных,которым могла всецело доверять…, хотя о каком доверии может идти речь в смутное время. Ей было о чем поговорить с этими людьми. По крайней мере она могла рассчитывать на поддержку влиятельной, хотя и обедневшей семьи юного Фаллаха, имевшей обширные связи за пределами Вейнджана.
Пока была жива надежда отыскать Гури и породниться с семьей магараджи посредством брачного договора, ее представители будут поддерживать Марджену.
Марджена отчетливо понимала,что если в ближайшее время княжна не найдется, то ей самой, как это ни прискорбно, прийдется вступить в новый брак с каким-либо знатным вейнджанцем и подарить княжеству еще одного наледника трона в Лунном дворце.Княжеская кровь будет сильно разбавлена, но приличия будут соблюдены.Подобного шага требовали интересы государства и волей-неволей, раджасса должна была блюсти их.
Марджене сама мысль о возможности нового брака была ненавистна.Будучи рождена в роскоши и богатстве, она набросила на плечи царственный пурпур лишь выйдя замуж за Джафай-ирра, хотя, будучи не столь дальней родственницей своего мужа, она так же принадлежала по крови к древнему княжескому роду.Став первой дамой княжества, благодаря браку, она лишь теперь, в тревожное и смутное время , поняла, что бремя власти слишком тяжело для ее хрупких плеч.
Тридцатилетняя Марджена была все еще прекрасна, соперничая красотой и обаянием с собственной дочерью.И если Гурии, была лишь бутоном, которому предстояло превратиться в чудесный цветок, то зрелая и чуственная Марджена находиласьв самом расцвете своей красоты.
«Луноликая дева, подобная благоуханному цветку в саду Асуры» - именно так называли ее поклонники в дни далекой юности.Но и теперь,спустя годы,она была на диво хороша, по девичьи стройна, а кожа ее, умащенная редкостными благовониями, благоухала, точно лепесток жасмина.На гладком лице, свежем и румяном, не было заметно ни единой морщинки.Раджасса находилась в том самом периоде, когда женщина достигает пика своей красоты и не смотря на то, что она уже стала матерью пятнадцать лет тому назад, Марджена вполне могла подарить стране еще одного царственного ребенка.
Вероятно, ей будет предложено стать невестой жениха своей собственной дочери.Ах, не об этом думала она, подготавливая союз со знатным кшатрием!
От грустных мыслей правительницу отвлек звучный голос церемониймейстера, торжественно возвестивший о прибытии человека, которым раджасса особо дорожила и перед которым склоняла свою гордую голову,хотя и не так низко, как перед священным изображением Асуры.